Чинуа Ачебе: И пришло разрушение…

Вот почему соседние кланы, которые, конечно, были прекрасно осведомлены обо всем этом, боялись Умуофии и не хотели воевать с ней, предпочитая улаживать дело мирным путем. Справедливости ради следует сказать, что Умуофия прибегала к войне лишь в тех случаях, когда была уверена в том, что дело ее правое, и только получив подтверждение тому от своего оракула. Случалось, что этот оракул — Оракул Холмов и Пещер — запрещал Умуофии вести войну. Если бы клан ослушался, войско его наверняка было бы разбито, так как грозная агади-нвайи ни за что не стала бы принимать участие в «войне неоправданной», как ее называл народ ибо.

Однако война, назревавшая сейчас, была бы войной справедливой. Даже враги признавали это. Вот почему, когда Оконкво явился в Мбайно как представитель Умуофии, гордый и надменный, облеченный правом объявить войну в случае необходимости, его приняли с большим почетом и уважением. Через два дня он вернулся домой с пятнадцатилетним юношей и молодой девушкой. Юношу звали Икемефуна, и его печальную историю рассказывают в Умуофии по сей день.

Старейшнны-ндичие собрались, чтобы выслушать отчет Оконкво о выполненной им миссии. После его рассказа было решено отдать девушку Огбуефи Удо взамен его убитой жены. Что же до юноши, то он принадлежал всему клану, и потому торопиться с решением его судьбы необходимости не было. От имени клана взять его пока что на свое попечение попросили Оконкво. И в доме Оконкво Икемефуна прожил целых три года.

Оконкво был суровым главой семьи. Его жены, особенно младшие, и маленькие дети жили в постоянном трепете перед его крутым и горячим нравом. Возможно, в глубине души Оконкво и не был жестоким человеком. Но всю жизнь его преследовал страх оказаться неудачником или проявить слабость. Этот страх был глубже и понятнее, чем страх перед злыми и коварными богами и перед магией, чем страх перед лесом и силами природы, враждебными существами с окровавленной пастью и когтями. Страх, который мучил Оконкво, был гораздо сильнее. Он не проявлялся внешне, он был скрыт глубоко в тайниках его сердца. Оконкво боялся самого себя, боялся, как бы кто не подумал, что он похож на своего отца. Еще в детстве он возмущался слабостью отца и его неудачами и хорошо помнил, как больно ему было, когда мальчишка-приятель назвал отца агбала. Оконкво впервые узнал тогда, что этим словом называют не только женщин, но и мужчин, не заслуживших никакого титула. С тех пор все чувства Оконкво устремились в одно русло — он возненавидел все то, что любил его отец Унока, возненавидел он, конечно, и душевную мягкость и лень.

В сезон полевых работ Оконкво начинал работать с первыми петухами и кончал, когда куры садились на насест. Он был одарен недюжинной силой и редко чувствовал усталость, но его женам и детям, далеко не таким сильным, приходилось нелегко. Тем не менее открыто роптать они не решались. Старшему сыну Оконкво, Нвойе, было в ту пору двенадцать лет, и он уже доставлял отцу немало беспокойства, проявляя склонность к безделью. Так, по крайней мере, казалось Оконкво, который старался воздействовать на сына постоянной бранью и побоями. И постепенно Нвойе превратился в угрюмого подростка.

Большая усадьба Оконкво всем своим видом свидетельствовала о благосостоянии. Она была обнесена толстой стеной из красной глины. Собственная хижина Оконкво, так называемое оби, стояла прямо, перед единственными воротами. У всех трех его жен были отдельные хижины, расположенные полумесяцем позади оби. В одном конце двора находилось зернохранилище, где были сложены обильные запасы ямса, в противоположном конце загон для коз, да еще каждая из жен пристроила к своей хижине небольшой курятник. Возле зернохранилища притулился маленький домик — «хижина богов», святилище, в котором Оконкво держал фигурки из дерева, изображавшие его чи — личного бога и духов его предков. Он поклонялся им, приносил им в дар орехи кола, всякие кушанья и пальмовое вино и произносил молитвы от своего имени, от имени своих трех жен и восьмерых детей.

Итак, после того как в Мбайно была убита дочь Умуофии, Икемефуна поселился в доме Оконкво. Когда Оконкво привел его к себе, он вызвал старшую из своих жен и сказал, передавая мальчика на ее попечение:

— Он принадлежит клану. Позаботься о нем.

— Долго ли он пробудет у нас? — спросила жена.

— Делай, что тебе говорят, женщина! — рявкнул Оконкво и добавил заикаясь: — С каких это пор ты стала старейшиной Умуофии?