Александр Войнов - Мне нравится все то, что принадлежит другим

Никанор отодвинул чашку с остывшим чаем, подошел к окну, внимательно проверил шпингалеты и прислушался.

– Путь наш во мраке, – вздохнул он, вглядываясь в темноту.

Ветви акаций тихо и тревожно стучали в стекло, словно деревья замерзли и просились погреться.

– Бывает, что и бабы карманничают, – продолжил он. – Видел я одну. Дружку своему передачу в тюрьму носила. Красивая, как с картины сошла. Молодая, чуть постарше тебя. И кличка у нее в масть – Джоконда. Чернявая и глаза, как миндаль. Еврейка, скорей всего, а может помесь. Странные люди эти жиды. Беспокойные. Могла бы за счет красоты своей жизнь обустроить. А ее тянет на булыгу. Только с щипачами и живет. А других не признает. "Фраера, – говорит, – тошнит меня на их морды слащавые смотреть".

А на нее многие глаз положили. Случай с ней был занятный. Года полтора-два назад, когда дружка ее раскосого, по кличке Банзай, взяли с поличным и на тюрьму закрыли. Близкие его по отчеству Хасановичем величают. Вот уж виртуоз, хотя лет ему не больше двадцати, а то и меньше. Он наполовину то ли китаец, то ли японец. Ну, в общем азият. Только покрупнее породой. Как карманнику ему цены нет. Высший пилотаж. И с фантазией. Всякий раз после "работы" соберет мелочь со всех украденных за день кошельков и ссыплет в последний. И пару мелких купюр добавит. Тиронувшись возле нищей старухи, ей в карман и подложит. Нет бы просто милостыню подать. Так он со странными фокусами. А старушка потом гадает, откуда кошелек, и не знает, что с ним делать. А еще говорят, этот узкоокий в трамвайной толчее молодку одну в трамвай подсаживал-подсаживал, до трусов добрался, да честь и отнял среди бела дня. Хвастался потом, говорит: "Это моя самая "красивая покупка". И как-то на похоронах одного жулика, тот же самый фортель выкинул в похоронном автобусе. Пока на кладбище ехали, пристроился в углу к одной вдове, та и не прочь. Так они вдвоем и покачивались на ухабах. Но кто-то со стороны просек это дело, и их вытолкали с позором. А ему как с гуся вода.

Так вот, когда Банзая на свободе не было, стал к Джоконде "Фартовый" один клинья побивать. С виду, вроде из щипачей залетных. Ну, она на "мели", а Банзая "греть" надо. Джоконда и говорит залетному: "Проверить тебя хочу в деле". Тот и согласился. Наутро они встретились и стати маршрут выбирать, где толчея побольше, а "тихарей" поменьше. Ну и решили они сначала "марку" погонять с центра до вокзала, где "жирный карась" попасться может. Перед тем, как в трамвай сесть, хлопнули по стопке для куражу, у армян на Холодной горе. Как раз наискосок тюрьмы. Там все карманники захмеляются по утрам. Редко кто "насухую" работает. В обычных магазинах водка с восьми, а армяшка Гукас с шести торгует. С черного хода. И на разлив. Туда и наши после смены заглядывают и встречают старых знакомых. Быкголова там первый гость.

Так вот, захмелились Фартовый с Джокондой, он ей и говорит:

– Ты, золотце мое, сама не "ныряй". Выставляй мне, кого укажу, и на "пропуле" будь. Так у нас сподручней дело сладится. То есть, сама не воруй, а мне помогай и с краденым кошельком уходи. Ну, ей так и проще. Протискиваются они через вагон с задней площадки на переднюю, Фартовый укажет ей на кого-либо, она того и прижмет к стенке вагона, чтобы не трепыхался. Руки на виду держит, а Фартовый в этот миг и чистит его карманы. А когда "лопатник" или "шмель" у него в руках, он Джоконде передает. А сам ротозея тормозит, пока она не отвалит.

К полудню они с десяток "покупок" сделали. И не одной порожней. Такой им фарт пошел. Ну, а вечером конечно ресторан "Спартак" или гостиница "Южная". Так более месяца продолжалось, пока она неладное не учуяла. Что-то в "Фартовом" ее настораживало. Слишком "покупки" были "жирные". Такого "улова" у нее даже с Банзаем не было. И стала она купюры метить и мечеными деньгами ему долю выдавать. А купюры эти меченые стали на следующий день в кошельках "украденных" попадаться. Она все и поняла. Не был он карманником. Она подумала, что он мент. Ну, а поразмыслив, поняла, что если бы он был "легавый", то она уже на нарах давно бы отдыхала. Тут она и поняла, что он ее такой ценой покупает. А кошельки, портмоне и узелки загодя готовит и в трамвае из своих карманов вытягивает, а не из чужих. А последнее время и совсем деньги стали в чистом виде попадаться. Видать, старые кошельки закончились. Она еще неделю с ним покрутилась, да он и пропал.

Оказалось – сын директора мясокомбината. Папанину "нычку" дома нашел и дергал оттуда "белохвостых" потихоньку. Пока папашка не застукал на "горячем". За полтора месяца более сорока тысяч сынок с дому снес. Отец в милицию. Заявление написал. Фартовый все на Джоконду валить стал. Очную ставку ей делали с "Фартовым". Но она в "отказ". Ее и выпустили, а дело закрыли за отсутствием состава преступления. По сути, краж карманных то и не было. А дома деньги сынок сам воровал, без ее ведома. Так что папаша ни с чем остался.