Пауло Коэльо - Победитель остается один

– Пойдем отсюда. У меня какое-то нехорошее предчувствие.

Это – последняя капля. Целый день он безропотно сносил дурное настроение жены, которая постоянно проверяла, нет ли нового сообщения в ее телефоне. Теперь он всерьез начинает подозревать – творится нечто странное. Появился другой мужчина? Бывший супруг заметил ее в баре и теперь во что бы то ни стало желает добиться встречи? Но если так, отчего бы не сказать все прямо вместо того, чтобы замыкаться в неприязненном молчании?

– Я не верю в предчувствия. И пытаюсь ласково и спокойно объяснить тебе, чего ради устраиваются подобные празднества. Если думаешь вновь заняться бизнесом – ты ведь говорила как-то, что всегда об этом мечтала, если хочешь с успехом покупать и продавать изделия высокой моды, – постарайся вникнуть в мои слова. Кстати, когда я сказал, что вчера ночью видел твоего бывшего мужа в баре, ты ответила, что это невозможно. Ты поэтому ни на миг не выпускаешь из рук свой телефон?!

– Ему здесь нечего делать.

На самом деле Еве хочется сказать: «Я знаю, кто попытался уничтожить твой кинопроект – и преуспел в этом. Я знаю, что он способен еще и не на такое. Постарайся понять, что нам грозит опасность, и уведи меня отсюда».

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Отвечаю: да, поэтому. Потому что знаю его, чувствую, что он где-то рядом, и боюсь.

– Я ведь тоже рядом, – с усмешкой отвечает Хамид.

Ева берет бокал с шампанским и залпом выпивает. Он ничего не говорит ей по этому поводу, понимая, что она только того и ждет.

Хамид оглядывается вокруг, стараясь выбросить из головы сообщения, которые недавно одно за другим высвечивались на дисплее его телефона. Ищет возможность сфотографироваться с Жасмин, прежде чем всех пригласят в зал, где сервирован ужин и куда не пускают репортеров. Гибель знаменитого киноактера случилась как нельзя более некстати: никто даже не спросил о сенсационном контракте, который он, Хамид, подписал с никому не известной манекенщицей. Еще полчаса назад эта новость была у всех на устах – сейчас до нее никому нет дела.

Он понимает, что хоть и работает столько лет в сфере гламура и роскоши, ему еще многому надо учиться: миллионный контракт моментально забыт, а вот устроитель сегодняшнего вечера сумел подогреть к нему интерес прессы. Ни один из собравшихся здесь журналистов не пошел в полицию или госпиталь, чтобы получить информацию из первых рук. Если бы даже все они не специализировались на моде, редакторы не решились отозвать их отсюда по той простой причине, что убийствам не место на страницах, посвященных светской жизни.

Знатоки драгоценностей не суются в хитросплетения мира кино. Искушенные и вдохновенные певцы тусовок знают: сколько бы крови ни лилось в мире в этот самый миг, люди все равно будут отыскивать те фотографии, на которых запечатлен иной мир – идеальный, недостижимый, полный изобилия.

Убийства могут случиться в доме за углом или на соседней улице. Такие ужины, как этот, – только в заоблачных высях. Что больше всего интересует простых смертных?

Вот такие вечера.

О них еще за несколько месяцев пишет пресса, сообщая, что знаменитая ювелирная фирма устраивает в Каннах свой традиционный праздник, приглашения на который уже разосланы. Это не в полной мере соответствует действительности: половина будущих гостей получает нечто вроде меморандума с просьбой загодя подтвердить, будут ли они присутствовать на торжестве.

Те читают газеты, а потому, разумеется, немедленно отвечают и подтверждают. Заказывают билеты на самолет и номер в отеле – платят за двенадцать суток, хотя проживут там не более двух. Они должны показать всем и каждому, что все еще принадлежат к Суперклассу, ибо эта причастность открывает многие двери, облегчает ведение дел и приятно щекочет самолюбие.

Через два месяца приходит настоящее приглашение. Женщины впадают в волнение, не зная, какой туалет лучше всего надеть по такому случаю, мужчины поручают секретаршам обзвонить кое-кого из знакомых и справиться, можно ли будет с ними выпить там в баре шампанского и обсудить до начала ужина некоторые вопросы. Это специфически мужской способ сообщить: «Я-то приглашен. А ты?» И как бы тот ни клялся, что у него дел по горло и едва ли он сумеет выкроить время, чтобы слетать в Канны, подобный ответ расшифровывается так: это всего лишь попытка дать пристойное объяснение тому печальному обстоятельству, что ни предварительного, ни окончательного приглашения имярек еще не получал.