Пауло Коэльо - Победитель остается один

4) поскольку он сумел приблизиться вплотную к двум своим жертвам, посмотреть им в глаза, узнать какие-то подробности их биографии, значит, привык убивать без зазрения совести. Следовательно, он должен быть участником какой-то войны;

5) у него есть деньги, и деньги немалые, о чем можно судить не по тому, что может себе позволить жить в Каннах во время кинофестиваля, когда цены взвиваются до небес, – нет, легко представить, во что обошлось ему изготовление конверта с цианидом. Он должен был уплатить не менее пятидесяти тысяч долларов: сорок за само вещество, а остальные – за вакуумную упаковку;

6) он не имеет дела со сбытом наркотиков, нелегальной торговлей оружием и прочими мафиозными делами, иначе за ним уже давно бы следил Европол. Вопреки тому, что думают сами члены преступных синдикатов, они остаются на свободе лишь потому, что еще не пришло время упрятать их за решетку. Мафиозные структуры буквально нашпигованы «кротами»-осведомителями, чьи услуги оплачиваются более чем щедро;

7) он опасается разоблачения и ареста, а потому соблюдает все предосторожности. Но управлять своим подсознанием человек покуда еще не научился – вот и этот убийца невольно следует некоей определенной модели поведения;

8) человек этот абсолютно нормален, не вызывает никаких подозрений, вероятно, вежлив и любезен, легко завоевывает доверие тех, кого потом лишает жизни. Какое-то время проводит с будущими жертвами: две из них – женщины, которые по природе своей гораздо более подозрительные, чем мужчины;

9) он не выбирает жертв по критериям пола, возраста и социального положения.

Здесь Моррис останавливается. Что-то из написанного им плохо согласуется с остальной частью текста. Перечитывает два или три раза и вот наконец находит: «3) у него нет характерного «почерка» или он скрывает его, чтобы не дать себя идентифицировать».

Ну да, убийца не пытается, подобно Мэнсону, очистить мир или хотя бы город, как намеревался Риджуэй, не собирается утолять аппетиты богов, что делал Даммер. Значительная часть преступников в самом деле не хотят, чтобы их поймали, но очень хотят, чтобы о них знали. Одни – чтобы попасть на первые полосы, обрести известность или славу Джека-потрошителя, мечтать, что внуки будут ими гордиться, прочитав их имена в газетах, обнаруженных на пыльном чердаке. Другие исполняют некое жизненное предназначение – сеять ужас и уничтожать проституток, например. Психоаналитики давно уже пришли к выводу о том, что серийные убийцы, которые время от времени приостанавливают или прерывают свою преступную деятельность, поступают так именно потому, что послание , направленное ими обществу, – получено.

Вот и ответ, как сказал бы Гамлет. Как же это он не подумал об этом раньше?

Да очень просто: потому что это умозаключение направило бы полицейский розыск по двум противоположным направлениям. Искали бы убийцу и того, кому он желал направить свое послание. В данном случае он убивает с необыкновенной скоростью: Моррис почти уверен, что очень скоро, как только сочтет, что оно дошло до цели, он исчезнет из Канн.

Через два, самое большее – три дня. И, поскольку здесь – как, впрочем, в случаях с некоторыми другими серийными убийцами – у жертв нет ничего общего, послание это должно быть адресовано одному человеку, одному конкретному лицу.

Только одному.

Моррис возвращается к компьютеру, снова включает его и посылает комиссару успокоительный мейл:

«Не беспокойтесь. Убийства внезапно прекратятся еще до закрытия фестиваля».

И просто так, исключительно удовольствия ради, посылает копию приятелю в Скотланд-Ярд – пусть знают, что во Франции отдают должное его профессионализму, просят его о помощи и получают ее. Он не утратил прежней хватки, он способен делать умозаключения, правота которых в самое ближайшее время подтвердится. Пусть не думают, что вышел в тираж.

И хотя на кону стоит его репутация, он совершенно уверен в том, что только что написал.

Хамид отключает свой сотовый телефон – его ни в малейшей мере не интересует, что происходит во всем остальном мире. За последние полчаса пришло дикое множество неприятных сообщений.

Все это – внятный сигнал, предупреждающий: бросай эту нелепую идею снимать фильм. Вместо того чтобы внять разумным советам шейха и жены, он дал тщеславию себя увлечь. Как видно, он начинает утрачивать контакт с самим собой: мир роскоши и гламура оказывает свое отравляющее действие даже на него, всегда считавшего, что обладает к этому могучим иммунитетом.