Иван Дроздов - Суд идет

— Вы волшебница, — говорил Папа Джо. — Одно прикосновение ваших рук уже действует благотворно. Я очень верю в ваше лечение.

— Хорошо. А теперь сидите спокойно. Вы ничего не бойтесь, вам не будет больно, и только лёгкое покалывание в районе затылка укажет на действие лучей.

Драгана нажала рычажок. Папа Джо вздрогнул, в затылке как бы что-то укололо. Драгана сказала:

— Сеанс окончен.

Подошла к нему, помогла подняться, повела в кабинет отца, который был ему предоставлен.

— Моя гувернантка Жанетта приготовила вам на диване постель, вы теперь ложитесь и спите столько, сколько потребует ваш организм. А потом мы составим с вами план реабилитации.

Папа Джо взял руку Драганы, прижался к ней щекой. И прошептал:

— Я благодарю вас.

Драгана оставила его одного.

Уже в полдень на второй день после лечения Папа Джо испытал состояние, которое приходит после крепкого длительного сна и вдобавок после принятия душа или купания в бассейне. Многие предметы и людей, его окружавших, он как бы увидел впервые, и был удивлён царившему вокруг праздничному настроению, как будто все готовились к встрече Нового года или Рождества Христова. У Кларка спросил:

— Что случилось? Почему вы все радуетесь?

Кларк пожал плечами и не знал, что сказать шефу. Он даже осмотрел всех вокруг, но ничего радостного и необычного не заметил. Тревожно посмотрел на шефа, подумал: «Это после лечения мир кажется ему радостным и прекрасным». Подошёл к Драгане: она сидела у компьютера и рассматривала какие-то схемы, чертежи. Сказал ей:

— У шефа хорошее настроение. Наверное, так действует…

— Да, да — наши пациенты всегда так: после лечения радуются, как дети.

— А у меня для него, — понизил голос Кларк, — плохая новость. Замолчать бы её, да не могу.

— Если не секрет, какая же?

— Секрета никакого нет. Сегодня вечером в Пентагоне соберутся «ястребы», — кажется, примут решение: послать в Ирак ещё двадцать тысяч солдат. Шеф хотел выводить оттуда войска, а они… словно назло ему. Его рейтинг опустится ещё ниже. По всему видно: «ястребы» решили окончательно валить шефа на выборах. И не просто так, а с позором, чтобы после его отставки свалить на него всю вину и, может быть, затеять процесс, как над Саддамом.

Драгана тут же связалась с Фёдором и рассказала о планах «ястребов». Тот сказал:

— «Ястребы» — это военный комитет, главный штаб войны с Ираком. Я знаю место, где они собираются. Хорошо, что ты мне сказала о предстоящем совещании. Я с ними свяжусь; я ощиплю им крылышки.

Драгана пошла на зелёную полянку у бассейна — там на шезлонгах сидели Папа Джо и её отец. Она доложила о предстоящем совещании «ястребов». Папа Джо задумался: раньше они никогда не собирались без его особой на то команды. Видно, затеяли что-то неладное. Папа Джо посуровел, складки лица у носа обозначили его недовольство. Драгана сказала:

— Вы не беспокойтесь. Об этом совещании прознал и Вася с Кергелена. Он звонил мне и обещал общипать им крылышки.

— А как это?

— Ну, мой друг Василий — большой выдумщик, у него много способов «общипать крылышки». Если вы желаете, я покажу вам этот спектакль. Вся картина будет у меня на экране.

Папа Джо поднялся с кресла, потёр руки.

— Вот как! Я очень бы хотел. Очень!..

Драгана могла бы показать предстоящий спектакль на экране телевизора у себя в кабинете, но она обещала отцу показать его на большом экране в «Пчёлке». Фёдор знал, что отец Драганы и Папа Джо будут смотреть приготовленный им сюжет, и решил разыграть действо по всем правилам сценического искусства.

В назначенный час Драгана повела своих пассажиров к машине. Папа Джо наслушался от Кларка рассказов о необыкновенном летательном аппарате, но сейчас, проходя мимо своего вертолёта, стоявшего тут же, недалеко от берега океана, оглядывал пространство, окружавшее усадьбу губернаторского дворца, и, к своему удивлению, не видел никакой машины. Но вот Драгана взошла на невысокий холм, и перед ней открылась дверь, ведущая вовнутрь салона, похожего на салон президентского вертолёта. И первая мысль, мелькнувшая в голове Папы, была: «Скотина, Кларк! Не сказал, что вертолёт у неё — невидимка».

Вспомнил, как он на военном аэродроме, в сопровождении генералов, осматривал многоцелевой бомбардировщик с титановым покрытием; тот тоже называли невидимкой, но он был невидим для средств электронного обнаружения, этот же был скрыт и от простого глаза.

Внутренность салона тоже была необычной: не видно стен, углов и даже потолок как бы поднимался над головой и ускользал от глаза. Папа Джо бегло осматривал нехитрую мебель, стулья, стол посреди салона, — остановил взгляд на портрете, с которого на него смотрел показавшийся знакомым мужчина лет сорока — строгий, но в то же время не злой, а даже и приветливый, будто обрадовался встрече с приятелем.