Виктория Платова - Stalingrad, станция метро

Лицом ТТ, ее руками и частью туловища.

На постере ТТобнимает себя руками за плечи. Худыми руками за худые плечи. Елизавета как-то пыталась воспроизвести эту сногсшибательную, единственную в своем роде позу перед зеркалом — получилось чудовищно. Ей мешало все: грудь, предплечья, руки сами по себе, и, конечно же, плечи. При желании руки дельфиньей ТТсмогли бы дотянуться до позвоночника и сомкнуться на нем; рукам толстожабьей Елизаветы Гейнзе такое и не снилось. Руки ТТ— это скоростные, обтекаемокосмические, сверкающие серебром европейские экспрессы. Руки Елизаветы — тихоходные нелепые дрезины, курсирующие по территории комбината «Вторчермет».

Красива ли ТТв общепринятом смысле слова?

Ее лицо не так совершенно, как лицо Праматери Всего Сущего, — оно угловатое, жесткое, лишенное всяческих сантиментов. Над лицом Праматери трудилась кисть старого мастера, по ходу открывшего для мировой живописи технику лессировки и сфумато. Лицо ТТнапоминает набросок углем. Немного небрежный, но исполненный внутренней силы.

ТТ— сильная. Сила здесь — определяющее слово.

Сильна ее музыка. Эмоции, которые она вызывает, тоже сильны. А сила ее текстов вообще вне конкуренции. Елизавете хочется повторять их на разные лады, причем без всякого повода. Особым же шиком считается попадание снаряда, нашпигованного цитатами из ТТ, точно в цель. Целью может служить все, что угодно: ситуации, настроение, погодные и душевные катаклизмы. По части меткости стрельбы начинающей артиллеристке Елизавете Гейнзе нет равных. Ее зенитно-ракетный комплекс никогда не простаивает, гашетка постоянно горяча, а из пустых гильз давно пора сложить скифский курган. Первыми замечают неладное Пирог и Шалимар.

— Слушай, Лизелотта, а чего это ты такое сейчас ввернула? — спросила как-то Пирог, накрытая прицельным огнем из Елизаветиного зенитно-ракетного комплекса имени ТТ.

— Это цитата, — радостно откликнулась Елизавета.

— Да ну… Лажовая какая-то цитата.

— А, по-моему, она довольно точно характеризует твои бодания с этим типом с кафедры… Про которого ты рассказывала…

— И чья же это цитата? — вклинилась в разговор Шалимар.

— Ну не Шекспира, ясно, — Пирог надула губы. — И не Иосифа Бродского.

— Это круче, чем Шекспир! Это Т.Т.!

Стоило Елизавете произнести сакральное имя, как Пирог с Шалимаром уставились на нее так, как будто видели впервые. Букет чувств, появившийся на их физиономиях, выглядел не слишком презентабельным — сплошь сорняки, осот и верблюжья колючка, да еще какие-то мерзкие членистоногие, висящие на стеблях.

— А ты зависаешь на Т.Т.? — Пирог скорчила такую мину, как будто и вправду проглотила членистоногое.

— Зависаю. А ты против?

— Нет, но…

— Ты даешь, Лайза! Это же полный отстой! —

обычно Шалимар выступала с позиций, прямо противоположных позициям Пирога, и если в чем-то они и сходились, то только в вопросах внешнего вида их несчастной подруги Гейнзе: ей нужно сбросить с себя кэгэ пятнадцать как минимум.

— Почему же отстой? — Елизавета затряслась мелкой дрожью.

— Да потому, что она на всю голову больная! Хамка трамвайная! Алкоголичка, кокаинщица!.. Ты райдер ее читала? Он в инете выложен, любой может ознакомиться. У нее там прямо так и записано: за два часа до выступления — канистра свежесваренного пива, доставляется самолетом прямиком из Праги. За час — два стриптизера и один трансвестит, похожий на Мэрлин Монро. Пока эта твоя… трахает стриптизеров, трансвестит поет караоке. А кокаином посыпается дорожка от гримерки к сцене. Она ползет по ней, все сгребает ноздрей и вываливается к публике, представляя себя Дженис Джоплин.

— Кто такая Дженис Джоплин? — Елизаветина дрожь усилилась.

— Да я почем знаю! Какая-то певица американская. Умерла от передоза наркоты лет сто назад. Теперь, видать, реинкарнировалась в этой твоей…

Пирог явно сожалеет, что не она, а Шалимар выступает в роли добродетельной птицы Сирина, чья песнь призвана отвлечь Елизавету от ТТи направить ее в другое, более конструктивное русло. Пирог и сама хотела бы стать такой птицей Сирином, на худой конец — Алконостом.

— А я про кокс ничего не слыхала… Только про гашиш и экстази.

— У тебя, Пирог, устаревшие данные! Гашиш и экстази были раньше. А теперь она приподнялась на даунах типа нашей Лайзы, перешла на кокс и вконец обурела. А слушать ее вообще невозможно. В такую депру вгоняет…