Арно Зурмински - Отечество без отцов

С давних пор Ильза экономила на всем, чтобы исполнить заветное желание супругов Пушей — приобрести автомобиль. Теперь деньги были в наличии, но не хватало автомобилей, так же, как и бензина.

— Ходит слух, что должен быть восстановлен порядок отчисления сбережений на автомобиль «Фольксваген», — написала она после того, как приплюсовала к прежним накоплениям свою годовую выручку. — Сразу же после войны первые автомобили, сошедшие с конвейера, будут выделены тем, кто отчислял свои сбережения. Кстати, мы совершенно забыли отметить пятилетний юбилей нашего совместного предприятия.

Половину из этих пяти лет они прожили порознь, он как солдат, а она в квартире на Везерштрассе. Магазин они приобрели в конце лета 1936 года, когда бакалейные товары были еще в достатке. Вальтер Пуш в белом халате выходил тогда к покупателям и приветливо спрашивал: может быть, они еще чего-нибудь изволят? Уже тогда Ильза помогала ему вести делопроизводство, так как могла хорошо считать, чего нельзя было сказать о правописании. В своих полевых письмах он поправлял время от времени «свое любимое дитя» и просил писать название «манная крупа» с двумя «н». Иначе, что могли бы подумать покупатели. Такие попреки обижали Ильзу, но она сносила их молча, сознавая, что он превосходит ее в правописании. Зато она стала еще лучше вести подсчеты после того, как ей пришлось одной заниматься лавкой. Она намеревалась пройти курс орфографии, но откладывала это до окончания войны. Сейчас были более важные дела, чем правильное написание «манной крупы».

Она охотно завела бы ребенка, Вальтер Пуш тоже. В своих письмах он говорил об этом чаще, чем о русских вшах.

— Женитьба на расстоянии уже практикуется, но до производства детей подобным способом пока еще не дошли, — заметил он в одном из своих писем, сочиненных в русских снегах. — Для этого потребовался бы продолжительный отпуск на родину.

После французской кампании, казалось бы, все должно было получиться, но когда начался злосчастный 1941 год, то у Ильзы случился выкидыш. Они отложили на время вопрос о ребенке из-за бомбежек, плохого питания и работы в магазине, успокаивая себя: «Лучше подождать с рождением детей до мирных времен».

Дорогая Ильза!

Следи за своим здоровьем. Ходи регулярно к врачу. Ты же знаешь, нам еще многое предстоит.

Она ответила:

Ты тоже заботься о своем здоровье, чтобы вернуться домой в целости и сохранности.

В новогодний вечер она так основательно принимала ванну, что чуть не заснула в теплой воде. Лежа в ванной, она с особой нежностью вспоминала своего мужа, единственного, кто был у нее. Сейчас он, голый, кувыркался в снегу после русской бани, а местные старухи хлестали его березовыми вениками. Она ужаснулась тому, что сама стареет. Ее время уходило, пройдет еще десять лет, и она не сможет иметь детей.

Вечером она нарядилась в свое лучшее платье, надела шляпку, закуталась в шубу, которую, собственно говоря, следовало бы немного расшить, натянула меховые сапожки и вышла на улицу. Вопрос, идти ли ей в церковь Святого Ламберти или в кинотеатр, был тут же разрешен. Поскольку в кино показывали фильм о любви, то в конце она даже немного всплакнула, но никто этого не видел. Она не встретила никого из своих знакомых, это ей пришлось по душе, так как совсем не хотелось, отвечать на одни и те же вопросы: «Что пишет ее дорогой Вальтер? Скоро ли он приедет в отпуск?».

Домой она шла одна. Это ей также понравилось. На полпути начал падать снег. Охваченный морозом город приобрел живописный вид, даже развалины выглядели, как в сказке. Придя домой, она уселась перед трюмо и выпила три рюмки «Данцигской золотой воды», ее любимого сорта ликера, настоянного на травах, чокаясь при этом со своим зеркальным отражением. Незадолго до полуночи она доела остатки рождественского торта. Когда зазвонили колокола, она открыла окно, и звуки полились в комнату. По радио по всем каналам говорил один и тот же голос, но Ильзу это особенно не интересовало. Она выключила приемник, чтобы полностью отдаться звону колоколов.