Арно Зурмински - Отечество без отцов

Будь все же осторожнее, чтобы с тобою ничего не случилось. Конечно, мы все хотим победить, но именно поэтому тебе не следует изображать из себя героя.

Пленные русские, направленные на работы в Подванген, производят довольно жалкое впечатление. Они прибыли в летней одежде и в прохудившихся сапогах. Ты не поверишь, они так старательно выдергивали свеклу. Сейчас они сгребают лопатами снег, приводят в порядок дороги, пилят и колют дрова в поместье. Но в лес пускать их нельзя, так как они тотчас же сбегут.

Вчера в вашем хозяйстве был день забоя скота. Я помогала твоей матери при выделке колбасы. Мне дали с собой также котелок колбасного супа. Теперь у нас достаточно много жареной свинины и колбасы. Ты можешь приезжать хоть сейчас. Я уже приготовила для тебя рождественский подарок, сама его связала. Он лежит и ждет, когда ты приедешь. Тебе не нужно мне ничего дарить к Рождеству. Я думаю, что в России достаточно сложно приобрести рождественский подарок. Твой брат хочет принести из вашего леса новогоднюю елку. У вас в России наверняка много елей. Нам рассказывают, что вся Россия — это сплошной лес. В канун Нового года мы будем гадать, разливая свинец, и искать счастье для себя. Надеюсь, что выйдет что-нибудь путное.

От всего сердца поздравляю тебя с Днем рождения. Надеюсь, что мое письмо придет к тебе до 6 декабря. Я поставлю ботинок на подоконник, но даже для Деда Мороза расстояние от России до Подвангена слишком большое. Твоя мать хочет отпраздновать день рождения так, будто ты с нами, поэтому мы будем угощаться медовыми пряниками, запивая их растворимым кофе. Как видишь, все идет своим чередом, мы ждем тебя.

Никто здесь сейчас и не помнит о том, что у меня сегодня день рождения. Зато дома обо мне вспоминают. Хотя еще неделю назад мы тут тоже говорили об этом. Годевинд обещал нарвать для меня букет цветов, но в России кроме ледяных узоров на окнах ничего другого для таких целей больше нет. А дома уже горят рождественские свечи.

В обед я достаю плитку шоколада из ранца и угощаю своих товарищей.

— В честь праздника, — говорю я.

Когда я дарю унтер-офицеру сигару, то до него начинает доходить. Он вручает мне компас, который обнаружил в русском танке. Чтобы я всегда мог найти дорогу к дому.

После обеда я начинаю охоту на вшей, вылавливая их из рубашки и свитера, но нахожу лишь пять штук. Их становится меньше, эта Россия и для вшей слишком холодная.

Годевинд говорит, что я должен прочесть что-нибудь на Рождество, например, стихотворение на восточно-прусском диалекте.

Но как можно в таких жутких условиях праздновать Рождество?

— Это подобно юмору висельника, — говорит Годевинд.

Но мы должны доставить себе удовольствие, иначе загнемся.

Даже ротный фельдфебель поздравляет меня с днем рождения. Я ему рассказал, что хотел бы получить отпуск на родину по случаю женитьбы.

— Жениться! — воскликнул он и рассмеялся. — Невестой солдата является его винтовка, больше тебе ничего не нужно.

В довершение к моему празднику фельдфебель устроил чистку оружия. Надо было смазать винтовку маслом и удалить с нее налет «солдатского золота», то есть ржавчины. Затем почистить сапоги и уничтожить вшей.

Вечером я выменял на сигареты бутылку шнапса и пустил ее по кругу среди моих боевых друзей. Когда бутылка опустела, мы запели: «Дикие гуси с шумом летят в ночи…».

В кровавой России

Дорогая Ильза!

Вчера мы впервые участвовали в атаке. Все закончилось хорошо, у нас не было даже раненых. Сейчас мы размещаемся в деревне, которой овладели. Три дома полностью уничтожены, остальные находятся в таком жалком состоянии, какого я еще никогда не видел. Когда переступаешь порог деревянной хибары, то не понимаешь, куда вначале попадаешь: в кухню, спальню или в свинарник. Забитые до крайней степени домочадцы прячутся по самым дальним закуткам. Когда я вспоминаю наш чудесный дом, то по-особому воспринимаю все, что с ним связано, и мне становится понятно, почему этот народ внушает такой ужас.

На отпуск в ближайшем будущем я уже не рассчитываю, вначале должен быть нанесен окончательный удар. Надеюсь, что после этого мы вернемся в рейх.

Только что нам стало известно, что Америка и Япония объявили войну друг другу. Теперь у нас вновь идет настоящая Мировая война, правда, сегодня обстановка применительно к нам значительно благоприятнее, чем в 1914–1918 годах. Фюрер сразу же на это отреагировал и также объявил Америке войну. Кто знает, возможно, мы еще поскачем на Дикий Запад.