Арно Зурмински - Отечество без отцов

Вечером еще один мертвый солдат: у водителя автомобиля, перевозившего почту, внезапно в дороге случился инфаркт. В России можно погибнуть и таким образом, но мы-то ждем почту.

Годевинд говорит, что мы слишком торопимся одерживать победы, поэтому почта и не поспевает за нами.

Когда нет писем из дома, то я пишу их сам. Должен же человек чем-то заниматься в этой скучной России. Но ничего путного из этой писанины не получается, так как глаза у меня слипаются.

Чувствую себя очень плохо. Болит все тело. Сейчас я лежу, положив ранец под голову, еловые ветки служат мне подстилкой. Думаю о том, какой заботой меня окружили бы сейчас дома. При этом на глаза вновь наворачиваются слезы. Здесь каждый вынужден полагаться на самого себя.

Слишком многое связывало декабрь и май. С одной стороны, это было самое темное время года со снежными заносами, льдом и заморозками, с другой стороны, так начиналась весна, светлая и теплая. То, что придет и такой май, когда война наконец-то лишится всех своих сил, тогда этого никто не предполагал.

Для Ильзы Пуш декабрь начался с того, что ей пришлось сметать снег перед своим магазином. Ночью булыжник мостовой покрылся тонким слоем рыхлого льда. Ильза смела первый привет зимы в сточную канаву и присыпала камни солью (ее было вполне достаточно и без продовольственных карточек), чтобы уважаемые покупатели не поскользнулись перед бакалейной лавкой Пушей.

У Ильзы было достаточно времени, чтобы украсить витрину к Рождеству. Она прикрепила соломенные звезды к верхней части витрины и установила на макушке пирамиды, собранной из консервных банок, красную свечу, как самый изысканный товар мирного времени.

В обед она закрыла магазин на часок и отправилась выпить стаканчик глинтвейна на Принципальмаркт. [25] Центральная площадь Мюнстера. После этого она немного отдохнула под пристальным взором Аннеты [26] Анетта фон Дросте-Хюльсхоф — жительница Мюнстера, немецкая поэтесса, современница Пушкина. в своей каморке, думая о всякой всячине, но главным образом все же о России.

После обеда она вклеила в учетные формуляры ноябрьские продовольственные карточки, полученные от покупателей, и вложила их в конверт, специально предназначенный для этих целей. Его она собиралась опустить в почтовый ящик на обратном пути.

Около шести часов вечера в магазин зашел солдат, осмотрелся и попросил коробок спичек. Ильза полезла под прилавок и вложила коробок ему в руку. Ей бросилось при этом в глаза, что он был намного моложе Вальтера Пуша. Если бы не военная форма, то его можно было бы принять за ребенка. Но детям не дают спичек, а солдатам, пожалуйста, сколько они захотят.

Он отсчитал деньги, которые она попросила у него. Ильза вернула ему сдачу до последнего пфеннига и вдруг увидела, что у него недоставало двух пальцев на левой руке.

Как-то нерешительно он пошел к двери, потом еще раз обернулся и спросил:

— Вы не хотели бы сходить со мною в кино?

Она потеряла дар речи. Вначале у нее мелькнула мысль отговориться тем, что ей нужно закончить свою бухгалтерию, или тем, что ей предстоит большая стирка. Она представила тепло темного кинозала, запах его военной формы, в то время как женский голос напевал бы ей: «Ты и я в лунном свете, одни на маленькой скамейке…».

Она не нашла ничего умнее, как спросить его, какой бы фильм он хотел посмотреть.

— «Звезды Рио».

Она хотела сказать, что этот фильм не для детей, но вспомнила, что военная форма превращает каждого во взрослого мужчину. Она могла бы также заявить, что «Звезды Рио» уже видела, что было бы правдой, но он упредил ее и сказал, что это мог бы быть любой другой фильм. В Мюнстере ведь достаточно кинотеатров. Ему, собственно говоря, все равно, он хотел бы просто в последний раз сходить в кино и при этом не быть в одиночестве.

Она заколебалась. Он улыбался ей. Сквозь полуоткрытую дверь в помещение задувал холод, соломенные звезды в витрине начали свой танец.

Нет, все-таки лучше не соглашаться на это. У Ильзы Пуш и без того было полно дел. Она объяснила, что ей еще нужно написать письмо, которое пойдет полевой почтой, этим все было сказано достаточно ясно.

Прежде чем уйти, солдат сказал о том, что завтра ему уже предстоит отправляться на фронт.

— На какой фронт? — спросила Ильза.