Александр Шаргородский - Сказка Гоцци

— То дерево, о котором вы говорите, — почти нежно произнес Самарий Валентинович, — дерево вашей мечты. Оно — чужое дерево. Если хотите, это дерево Беллы Шнеерзон из планового отдела. Нехорошо, май таэрэ, воровать фрукты из чужого сада, когда в вашем собственном они гораздо слаще! Скажите мне, зачем вам все это понадобилось? Что будет делать светлейший князь на берегах мутного Иордана?!

Светлейший князь стал действительно светлым, почти прозрачным.

— Я вас не понимаю, — только и сказал он.

— Ночью спать надо, — загадочно улыбнулся Самарий Валентинович.

— Какой ночью?..

— Прошлой. Когда взрывали вокзал.

— Я спал!

— Не-ет, вы уснули только под утро, на полтора часа. Но даже за это короткое время вы успели побывать в Нью-Йорке, Женеве и Тель-Авиве! Подумать только — потомок великих князей с женой всю ночь искали в себе еврейскую кровь!

От отвращения Самарий Валентинович даже сплюнул прямо под генеалогическое древо…

Саша онемел: он поверил в телепатию, в мистику, в переселение душ!

Он же ничего не знал об особом даре Самария Валентиновича, о его нюхе…

— Чистокровные евреи, — продолжал обвинительную речь Куролапов, — ищут в себе черт знает какую кровь, — он распахнул сейф и выхватил несколько папок, — полюбуйтесь: Исаак Кац — татарин, Гиршл Блюм — чуваш, Сарра Гитл — калмычка, Наум Гольд — чечено-ингуш! А вы ищете в себе еврейскую?! Вам не к лицу хассидские пейсы, светлейший князь!

И он достал из стола бритву.

— Сбрейте!

— Ни за что, — отшатнулся Саша. — Лучше на дно, к стерляди!

— Прекратите! Брейте и положим конец этому позорному делу. Вы там не сможете жить — князь среди раввинов! Там жарко и надо воевать! А вы вот второй год боитесь попросить прибавки. Но все это ерунда! Там надо работать! И не по-коммунистически. Нет второй страны в мире, где бы так били баклуши, как у нас. Куда вас несет?.. Возьмите себя — с 9 до 10 вы досыпаете, с 10 до 11 просыпаетесь и берете газету, потом курите и, наконец, садитесь за кульман и начинаете думать, но о чем: о премии, о погоде, о женщинах, куда поехать летом, где достать помидоры зимой, потом вы вспоминаете анекдот, хохочете, рассказываете его другим и, наконец, обед! Обед у вас, как в Италии, четыре часа, после которого марокканская сиеста. Остается полчаса, во время которых вы неотрывно, как удав на кролика, смотрите на часы. И все равно убегаете на 10 минут раньше! Вы бежите, как уголовники не бегут из тюрьмы! И это вы — ударник коммунистического труда! А чем тогда занимаются другие?.. Я все понимаю в этой жизни, но как вы умудряетесь выполнять план — не пойму никогда!

— Мы его перевыполняем, — поправил Саша.

— Нет, — протянул Самарий Валентинович, — нет другой такой страны на свете, которая бы столько делала для трудящихся и для которой трудящиеся не делали бы ничего! Поэтому я и спрашиваю — куда вас несет нелегкая?..

Короче, будем считать, что вы пошутили, и я, как человек, чувствующий юмор, это понял. Советским людям свойственно чувство юмора, поэтому я уверен, что это поймут и все остальные. Несмотря на то, что в данном случае ваш юмор, между нами — черный.

— Я не умею шутить, — серьезно сказал Саша.

Куролапов расхохотался.

— Отнюдь, — пропел он и раскрыл дело.,- Вы просто недооцениваете себя. Вот сведения только за 1979 год: 5 января, мужской туалет нашего института. Вы рассказываете с большим мастерством: «Можно ли построить коммунизм в Армении? — спросили у армянина. — Лучше в Грузии, — ответил тот». Смешно… И действительно, все смеялись. Пошли дальше: 27 марта, угол Стремянной и Владимирского. Полночь. Безлюдно. «Чтоб они все передохли», - говорите вы про себя. Смешно… 5 июня, в гостях у Клейна: «Что такое КПСС? — спрашиваете вы. После чего часть присутствующих удаляется, остальные не знают. — «Группа согласных шипящих», - мудро отвечаете вы. Смешно… Читать дальше?

— Не надо, — сказал Петровский.

— Действительно, не стоит, а то мы оба умрем со смеху.

Он захлопнул папку, опять поднялся в полный рост и, глядя на понурого Сашу, произнес:

— Вы свободны, святлейший князь. Шолом!..

…На следующее утро все узнали, что русский Александр Иванович Петровский, ранее объявивший себя евреем — русский!..

И тут же молодой специалист Курочкин начисто забыл решение проблемы, над которой бился весь институт, расстройства желудка сотрудников сменились обычными запорами, и только секретарша Эльвира Павловна не родила обратно. Хотя и вновь забеременела!..