Дональд Стюарт - Современная австралийская новелла

— Я и сам так живу. Я совсем чужой вам человек, а вы пригласили меня к себе — и на том спасибо.

— Верно сказано! — Отпуская, он напоследок сильно тряхнул мою руку. — Каждый может поделиться только тем, что имеет.

Он двинулся дальше, и вскоре мы уже входили во двор фермы.

Пока мы шли, я все поглядывал вперед — не мелькнет ли свет в окнах. Я, конечно, не ожидал тут электричества, и все же теперь, при виде слабого отблеска, сиротливо мерцавшего только в одном окне, я приуныл. Да и вся открывшаяся мне картина была на редкость удручающей. На несколько минут я остался один — хозяин ушел запереть цыплят — и получил возможность оглядеться.

Усадьба пряталась в тени оставленных для защиты от солнца деревьев и издали казалась ничем не примечательным жилищем мелкого фермера. Но при ближайшем рассмотрении меня поразила царившая вокруг атмосфера безжизненности. Словно передо мной в миниатюре декорация города-призрака из ковбойского фильма. В сумерках это производило и вовсе жуткое впечатление. Казалось бы, обычное беспорядочное скопление надворных построек и загонов, какими с годами обрастает у нас в Австралии каждая ферма. Но слишком все пусто, слишком прибрано, слишком тихо. При нашем приближении залаяла собака, но окрик хозяина заставил ее замолчать. И снова ни звука. Я был бы рад услышать пофыркиванье пасущейся лошади, кудахтанье кур, устраивающихся на ночь на насесте, увидеть какую-нибудь повозку на дворе. И ничего! Меня окружала унылая тишина — печальное свидетельство старческого изнеможения, угасания жизни, утратившей смысл. Конца. Действующая ферма всегда полна бодрящих запахов: парного молока, коровьего навоза, сена, пеньковых мешков. Здесь же — ничего похожего. Тут преобладал дух затхлости и пыли, ржавчины и истлевающей кожи. Запах вещей, которыми больше не пользуются, просачивающийся сквозь закрытые двери.

Особенно жалкое зрелище являл собой дом. Такой убогой, невзрачной лачуги я не встречал ни на одной старой ферме. Что за хозяйка здесь живет, подумалось мне, если она не посадила ни одного цветочка под окнами? И что за хозяин, который, пусть даже в этих засушливых местах, не удосужился вскопать под цветник хотя бы клочок земли?

Дом не многим отличался от простой хижины с односкатной крышей. Дверной проем прямо посередине фасада, четыре грубо отесанных столба поддерживают веранду, которая лишь на пять-шесть дюймов возвышается над утрамбованным грунтом. Подобное жилье поселенцы наскоро сколачивали себе на первых порах, когда все силы у них отнимала расчистка земли. И, не заходя внутрь, я уже представлял себе его планировку, она одинакова повсюду в зарослях. Четыре комнаты, две передние разделены узким коридорчиком, ведущим в столовую. Возможно, есть еще задняя веранда с дощатой умывальной в углу, возможно. Лампа горела в одной из задних комнат. Единственное окно в дальнем конце глухой стены. Оно в упор глядело на такую же глухую стену расположенного всего в нескольких ярдах сарая.

Старик вернулся. Он, конечно, сообразил, что я осматриваю его хозяйство, и, видно, решил помочь мне сделать правильные выводы, прежде чем мы войдем в дом.

— Теперь-то у нас тут затишье, Боб. Но чтоб ты знал, — он снова пригнул голову к моему лицу, глаза сузились в щелки, в словах, вылетавших из перекошенной прорези рта, звучала непререкаемая самоуверенность, — раньше моя ферма была из лучших в округе!

— Сами выбирали участок?

— Сам. Я, как это у вас называется, пионер. Сам и землю расчищал. — Он вытянул руки ладонями вверх. От долгих лет тяжкого труда пальцы искривились, они словно и сейчас сжимали черенок лопаты. — Вот этими руками. Когда мы сюда приехали, кругом сплошной лес стоял. Землю только-только отдали под заселение.

— Бульдозеров тогда не знали?

— Никаких тебе бульдозеров! — Он одобрительно хлопнул меня по плечу. — Топор, ручной корчеватель; домкрат — и огонь. Голову в землю, зад кверху — и тяни лямку, не разгибаясь с рассвета дотемна. Нынешние юнцы такой работы и не нюхали. Не удивительно, что кругом теперь одни слабаки.

— Значит, сейчас вы практически на покое?

— Считай, так. Только я, пока на ногах, бездельничать не стану. Силы уж не те, это верно. Раньше, бывало, всю землю засевал пшеницей, да еще молочное стадо имел в придачу. Теперь овец держу — немного, только чтоб быть при деле.

— А коров?

— Не держу. Одну только, для дома. Тут у меня зять под боком. Вообще-то толку с него мало, но корову поудоистее он нам всегда подбирает.