Марчин Вроньский - Нецензурное убийство

Наша редакция, ввиду молчания люблинских политических властей, спросила об этом по телефону господина Рикардо Пороница, астролога, которого, среди прочих, оценили варшавская и немецкая полиция, неоднократно пользовавшиеся его консультациями. Знаменитый медиум и вместе с тем пионер современности, учитывающий в своих анализах влияние открытой лишь в этом году планеты Плутон, предостерегает: «Конъюнкция Солнца и Меркурия благоприятствует сильным волевым натурам, помогая им как в благих, так и в преступных намерениях.

Ее усиливают два тригона Плутона: с Солнцем, которое пробуждает беспокойство в человеческой психе , и с Меркурием, который помогает личностям, наделенным блестящей, даже дьявольской силой интеллекта. Однако наиболее зловещую силу несет конъюнкция Плутона с Юпитером, благоприятствующая высвобождению темных ментальных свойств.

Знаменательно, что система Юпитер — Плутон образовывала ту же опаснейшую пару в гороскопе на 31 августа 1888 г., когда в Лондоне знаменитый Джек-Потрошитель совершил первое убийство».

Мы едины в скорби со всей редакцией «Голоса Люблина», а наших уважаемых читателей заверяем, что будем систематически информировать их о ходе расследования.

— Понятно. — Мачеевский сложил газету. — Все метафизические линии отбрасываем по определению. Нам все равно не угнаться ни за «Экспрессом», ни за варшавской или немецкой полицией. Здесь между нами согласие?

— Полное, — улыбнулся Крафт. — Но как можно, ничего не имея, написать целых полстраницы?

— Напротив, — покачал головой Зыга. — Очень хорошая статья. Убийца ее прочтет и тут же вздохнет с облегчением, что мы ни хрена не знаем. И так оно и есть. А что в «Курьере»?

— Там почти вообще ничего.

Мачеевский с минуту блуждал взглядом по развороту, пока не наткнулся на краткую фактическую заметку:

УБИЙСТВО РОМАНА БИНДЕРА

Вчера был убит Роман Биндер, главный редактор «Голоса Люблина», деятель эндеков. Прибывшие на место полицейские и сыщики из следственного отдела обнаружили следы преступления.

В экстренном коммюнике городских властей говорится о начале расследования, к которому привлечена большая часть сил полиции. Спекуляции на тему мотивов преступления наэлектризовали журналистскую и политическую среду Люблина. Надеюсь, что по мере продвижения расследования мы сможем информировать Читателей, было ли убийство совершено на личной, профессиональной или же на политической почве.

Гораздо больше внимания привлекала другая криминальная заметка, называвшаяся: «Пан Адам схлопотал по мордам». Несмотря на это, Зыга весьма тщательно изучил весь «Курьер Люблина», после чего убрал его в ящик стола.

— А что нам гласит «Голос»? — спросил он с насмешкой, потянувшись за следующей газетой.

— Это тебя заинтересует больше. — Крафт вынул из кармана пиджака покрытую мелким шрифтом страничку размером в четверть газетного листа.

Беря в руки листовку, громко именующуюся чрезвычайным выпуском «Нашего знамени», Мачеевский покачал головой, удивляясь, когда Закшевский успел ее подготовить. Зато сомнений в том, что рабочий класс читать этого не захочет, у него не было. Текст без больших букв, знаков препинания и абзацев, может, и был понятен поэтам-авангардистам, но не простым людям.

…роман биндер особенно выступал против передового движения люблинского рабочего класса шагая при этом рука об руку с якобы враждебным ему реакционным правящим лагерем. что подтверждают работавшие с ним когда-то журналисты: более чем редактором газеты биндер считался агитатором лагеря правых, тем не менее вместе с представителями других городских редакций «наше знамя» не согласно с тем что якобы убийство именно биндера могло иметь что-то общее с политической деятельностью левой оппозиции. однако если окажется что преступное деяние совершил в акте отчаяния представитель многократно оплеванного «голосом люблина» рабочего класса и национальных меньшинств наша редакция установит над ним бесплатную юридическую опеку и позаботится о добросовестном отчете с процесса потому что хотя мы не одобряем преступления жертва не заслуживает сочувствия рабочего народа.

— И что скажешь? — спросил Зыга, откладывая листовку.

— Статья 50, закон о печати — легко. Призыв пожертвований в пользу и выражение одобрения преступнику. Три месяца и тысяча штрафа. Но ведь Закшевский сбежал, да? — Он с подозрением посмотрел на младшего комиссара.