Николас Блинкоу - Кислотники

Джанк не хотел отвечать. У него сорвалось:

— Без комментариев.

— Бросьте! Джон Берджис знал Пола Сорела? На этот вопрос, надеюсь, вы можете ответить?

— Да, знал. Пол, как и я, работал во всех клубах Берджиса.

— В качестве кого?

— Бар, раздевалки, на входе… все что придется.

— Счета?

— Без комментариев. Я хочу сказать, что мне слишком мало известно, чтобы комментировать. Я делал техническую работу, был виджеем. Но к администрации отношения не имел.

— А Пол Сорел?

— Без комментариев. Ладно, наверное, можно назвать его младшим менеджером.

— Итак, он довольно успешно сотрудничал с Джоном Берджисом. Следующий вопрос. Джон Берджис обрадовался побегу Пола Сорела из предварительного заключения в Риели или его это расстроило?

— Почем я знаю? Думаю, обрадовался.

— Почему? Потому что Пол Сорел не дал против него показаний?

— Нет, потому что Пол был его другом и ему больше не приходилось терпеть ужасы Риели.

— Так они были друзьями? Значит, Джон Берджис расстроился, когда потерял друга? Я нарисую вам картинку: у Джона Берджиса был закадычный друг, лучший из всех, с кем его свела жизнь, и вот Пол Сорел пропал, а Берджис безутешен, льет слезы, утираясь носовыми платками, надушенными лавандой. Что скажете?

— Без комментариев.

— Берджис был убит горем?

— Черт, да почем я знаю? Я не духовник Берджиса. И вообще, какое это имеет отношение к прошлой ночи? В клубе убили парня, вот и все. А вы спрашиваете про то, что случилось двенадцать лет назад.

Джанк ощущал дискомфорт: пластиковое сиденье даже через брюки натирало худую задницу. Да еще эта паутина трещин на крашеной поверхности стен и мучительно медленное шипение магнитофона, прокручивающего пленку. Джанк вроде бы не спал, но обычные вещи воспринимались так, будто все происходило во сне. Если бы сейчас были старые времена, если бы это были семидесятые, инспектор Грин уже избил бы его до бесчувствия. Лучше или хуже? Хуже. Конечно хуже. Перебирая в уме варианты, Джанк вдруг с удивлением понял, насколько часто ему приходилось делать выбор, и он выбирал, как полный псих. «Поберегись, Джанк, — одернул он себя, — так и до беды недалеко! Ну-ка, мистер Джанк, вопрос на десять тысяч баксов: что вы предпочтете — отправиться в отпуск или сунуть руку в агрегат для утилизации отходов?»

— Мистер Ки, Джон Ки! Вы слышите?

— Да. То есть нет. Вот черт, который час, инспектор? — Джанк не без труда вернулся мыслями в реальность.

— Соберитесь, Джанк. — Инспектор Грин впервые так назвал его.

— Да, я слушаю.

— Убийства или раскрываются по горячим следам — или следы остывают. Но это дело мы хотим довести до конца. Пока известно одно — пуля в пистолете была нестандартная. Мы находим труп парня, у которого в желудке такое количество эстрогена, что его хватило бы на превращение быка в молочную голландскую корову. А владелец клуба, где произошло это убийство, — весьма сомнительный тип. Вышеозначенный мистер Джон Берджис. Преуспевающий почтенный бизнесмен — просто пример для подражания. Его стараниями Манчестер вполне мог бы оказаться в выгребной яме, вырытой собственными руками, — как когда-то сказал один великий человек, — но в этом деле мистер Джон Берджис не преуспел. Далее. Мисс Эстелла Сантос — имя скорее всего не настоящее — как сквозь землю провалилась, так что я получил ордер на обыск, и к десяти часам сегодняшнего утра мы перевернули вверх дном его-ее квартиру. Был найден использованный презерватив, который выбросили в мусоросборник на кухне — знаете, такой — с герметичной откидной крышкой, грязное, доложу вам, занятие. Эксперты взялись за дело — лаборатория стоит дороговато, зато работает эффективно — и в два счета идентифицировали сперму в вышеупомянутом презервативе как принадлежащую нашему покойнику. Круг замкнулся.

— Мне ничего об этом не известно, — сказал Джанк. — Если Йен, то есть Джон Какстон, был с этой Сантос, говорите с ней. Я ничем не могу вам помочь, я ее не знаю.

— Но вы знаете Джона Берджиса. Вы знаете его, как никто другой. И к тому же вы знаете этого парня — Какстона, или Йена, как вы только что его назвали. И для вас не секрет, что Йен работал на Берджиса в его турагентстве. Опросив половину всех манчестерских чудиков, мы выяснили, что Йен успешно продвигался к намеченной цели — стать полным дебилом. Тем не менее Берджис дает ему работу. И не просто работу, а весьма завидную, с кучей привилегий, таких, как оплачиваемый отпуск и сногсшибательные авиаперелеты. Почему? Питал ли Берджис особую нежность к нашему убиенному? Расскажите мне.