Андрей Портнов - Автово

— Больше судьба не подкинет мне подобные штучки, — думал я.

Рано утром 5 января мы с Рудиком самыми первыми вышли из общаги и поехали в «школу». Когда мы уже шли по родному мосту через Фонтанку, меня осенила идея.

— Дима, давай Сиверса с Новым Годом поздравим. Старичку приятно будет, да и нам, может быть, поблажку сделает.

— Давай.

— Значит так, заходим к нему и говорим хором: «С Новым Годом!».

— Поздороваться надо.

— А, ну, да. Значит, заходим и говорим: «Здравствуйте, с Новым Годом вас!». Понятно?

— Ага!

— Давай-ка прорепетируем…

Не обращая внимания на шарахающихся от нас прохожих, мы на весь мост орали: «Здравствуйте, с Новым Годом вас!», пока, наконец, не охрипли.

Основательно отрепетировав, мы зашли в корпус «Б», поднялись на второй этаж и обнаружили, что нужная дверь закрыта.

Сталлоне мы нашли в его кабинете. Сиверс сидел к нам спиной, что-то писал и даже ухом не повел от яростно скрипевшей двери.

— Не забудь, что он глухой, — шепнул я Рудику, — надо говорить громче. Ну, три — четыре.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ, С НОВЫМ ГОДОМ ВАС! — истошно завопили мы.

Прошло две минуты. Сиверс не шевелился.

— Ну, и что дальше? — спросил я немного удивлённого Рудика. — Это, вообще, Сиверс?

— С задницы вроде бы он. Да и какая разница, любой бы повернулся на наше приветствие. А этот — труп какой-то.

— Значит, это, действительно, он. Давай ещё раз.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ, С НОВЫМ ГОДОМ ВАС! — до хрипоты завизжали мы уже на весь институт.

— Мальчики, вы чего тут кричите? — позади нас отворилась дверь, и в кабинет заглянула какая-то очкастая тётка.

— Да мы вот к Сиверсу! — отчаянно сказал я.

Тётка сразу с пониманием и какой-то безнадёжностью посмотрела на нас, печально вздохнула и отвалила, изо всей силы хлопнув дверью. Очевидно, децибелы, исходящие от двери, Сиверс принимал, потому что сразу весь дёрнулся и стал поворачиваться в нашу сторону. Пока он это делал, мы обменялись с Рудиком парой фраз.

— Наверное, она уже опытная, — сказал я про тётку.

— Да уж, наверное, — ответил Дима, — ведь давно уже не девочка.

— Тьфу! Да я не про то. Видал, как она дверью хлопнула? Наверняка, знала, что это единственный способ привлечь внимание Сталлоне.

— Тише, он уже заканчивает поворачиваться!

— Да чего тише-то?!

Сиверс, действительно, уже повернулся и вопросительно смотрел на нас.

Поскольку он молчал, я дал невидимый знак, и мы начали заново:

— ЗДРАВСТВУЙТЕ, С НОВЫМ ГОДОМ ВАС! — мы улыбались до ушей и ждали его реакции.

Сиверс молчал. Я почувствовал себя идиотом.

— Ой, не нравится мне всё это, — мрачно пробубнил я.

— Вам чего, мальчики? — услышали мы первые долгожданные звуки.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ, С НОВЫМ ГОДОМ ВАС! — только растянутые губы позволяли нам скрывать наши истинные чувства. А они сейчас были далеко не гуманными.

— Чего? — прохрипел Сталлоне.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ! С Н-О-В-Ы-М Г-О-Д-О-М В-А-С!

— Экзамен будет в 207-ой. Возьмите ключ…

Мы кубарем вылетели из его кабинета, и, только открыв 207-ую и зайдя в неё, позволили себе высказать, что в нас накипело.

— А мне эта затея с Новым Годом сразу не понравилась, — орал я на ни в чём не повинного Рудика. Тот только удивлённо смотрел на меня и решил не напоминать мне, что это целиком было моей идеей.

Вскоре подошла Галя. Мы удивились, что народ как-то не особо спешит на экзамен, хотя назначенное время уже подошло. И когда вошёл Сиверс, и мы с помощью рук и ног объяснили ему ситуацию, он согласился дать билеты нам троим сейчас.

Как я и предполагал, учебниками можно было пользоваться только так. Я подготовил кое-как ответы и решил подойти к Сиверсу.

— Ну, и как же ему отвечать, если он ничего не слышит? — спросил я Рудика.

— А ты попробуй, — ехидно ответил тот.

И я попробовал. Первым я ходил на экзамены только в школе, в институте же предпочитал этого не делать, так как по опыту знал, что последних спрашивают не так строго, а из первых обычно выжимают все жизненные соки. Но, очевидно, сегодня я забыл об этом и уже через несколько минут сидел рядом со Сталлоне.

К моему большому удивлению всё, что касалось экзамена, Сиверс слышал превосходно. Послушав ответ на вопросы из моего билета, он попросил меня вывести одну формулу. Формула была строчки на три, и, честно говоря, вывести её без подсказки мне было затруднительно. Но, кое-как выкрутившись, я считал, что «четвёрку» мне поставят.

— Удовлетворительно, — пробубнил Сиверс, расписываясь в моей зачётке.