Андрей Шляхов - Приемное отделение

— Он, бедный, в туалет по-большому нормально сходить не мог, — вспоминала она, — так мучился, так мучился…

Определенная польза от тещи, конечно, была. Борясь с лишним весом, Павел Данилович старался ограничивать себя в еде, но это, увы, удавалось ему далеко не всегда. А стоило послушать Марию Спиридоновну, вечно говорившую о чем-то неаппетитном, как есть уже не хотелось.

— Почему, мама? — ахала жена. — Какая связь между артрозом и хождением по-большому?

— У него нога в суставе поворачивалась еле-еле, и он не мог садиться на унитаз. Сергей Георгиевич, ты должна помнить Сергея Георгиевича, это он подарил тебе на пятилетие красные лакированные туфельки…

Про Сергея Георгиевича Павел Данилович слушать не стал, уковылял к себе в кабинет, чтобы в спокойной обстановке «поговорить с Коньячковским». Но разве же в этом доме дадут спокойно выпить и расслабиться? Жена, напуганная матерью, тихой сапой вызвала врача. Откуда положено вызвала, из «своей» поликлиники. Павел Данилович только «остограммился» (не сто, конечно же, было граммов, а все триста) настолько, чтобы посмотреть на ноутбуке что-нибудь из заветного старого наследия, вроде «Москва слезам не верит» или «Три тополя на Плющихе» (вкусы у него были консервативно-соцреалистические и только в этом совпадали с тещиными), а тут нате вам, пожалуйста, — доктор приехал.

Чертыхнувшись и сделав жене страшные глаза, которых она, надо сказать, нисколько не боялась, Павел Данилович дал себя осмотреть. Все повторилось заново, вплоть до просьбы поднять выпрямленную ногу.

— Там отек, вот и не получается, — со знанием дела объяснил доктору Павел Данилович.

— Я, конечно, не травматолог, — замялся доктор, — но надо бы уточнить… Желательно как можно скорее.

— Опять рентген?! — загремел начальственно Павел Данилович. — Опять облучаться?! Да еще в самом таком для мужчин месте?!

— Ой, можно подумать! — встряла жена. — Паша, врачи зря не скажут, если говорят «как можно скорее»…

«Это с тобой „можно подумать“, — проворчал про себя Павел Данилович, с отвращением глядя на складчатые телеса жены, туго обтянутые халатом, и с не меньшим отвращением слушая ее голос, — а с Олей очень даже ничего, до трех раз».

Оля, милая чаровница с припухшими по-детски губами, нежным телом и точеной фигурой, своими прикосновениями добивалась невозможного. И не только прикосновениями. Вот сейчас, стоило только о ней подумать, как сразу же обозначилась эрекция. Павел Данилович, и без того красный от выпитого коньяка, покраснел еще больше. А ну как доктор сочтет, что это его прикосновения вызвали такую реакцию…

— Перелом вертлужной впадины без смещения! — объявил приговор рентгенолог.

Это было совсем другое приемно-диагностическое отделение в совершенно иной больнице. Никакой суеты, никакого пренебрежения и невнимания, никаких жестких кушеток. Удобные диваны и кресла, мягкий свет, бесшумные каталки, легкий до неуловимости, но очень приятный запах жасмина в воздухе, чуткий, предвосхищающий желания, персонал, плазменные экраны по стенам, нечто призванное изображать оранжерею в тупиковом конце коридора… Серьезная клиника для серьезных людей.

— Проще говоря — трещина, — подхватил заведующий травматологическим отделением. — Лечение очень простое — время и ограничение нагрузок на левую ногу, чтобы избежать артроза.

— Диагноз не вызывает сомнений? — уточнил Павел Данилович.

— Никаких! — хором заверили врачи…

На следующий день в благословенное послеобеденное время, когда срочные дела сделаны и можно найти минутку для общения, Павел Данилович позвонил руководителю департамента здравоохранения и по-свойски, не стесняясь в выборе выражений, поделился впечатлениями от своего пребывания в хирургической приемной шестьдесят пятой клинической больницы. Доброго слова удостоился только дежурный терапевт Алексей Иванович, фамилию которого Павел Данилович не знал.

— Единственный нормальный человек среди этой своры м…ков, — сказал о нем Павел Данилович. — Я считаю — такие кадры надо ценить и продвигать. А то скоро нормальных врачей совсем не останется…

Собеседник, довольный тем, что Павел Данилович просто высказывает недовольство, а не мечет громы и молнии со всеми вытекающими из этого процесса последствиями, пообещал разобраться и принять меры. Виновных примерно наказать, а дежурного терапевта Алексея Ивановича оценить по достоинству.