Николай Двойник - Повесть об одиноком велосипедисте

Я чувствую облегчение и радость, и они-то, уже недалеко от дома, играют со мной злую шутку. На подъеме, думая, что у меня еще есть в запасе скорости, я резко дергаю рычаг переключения. Обычно (такие вещи пару раз происходили), не найдя еще одной шестерни, слетала цепь. Но или меняя резину, я перетянул спицы, или изменилась после выпадения колесика обычная геометрия хода переключателя – цепь не только слетела, но переключатель задел спицы, одну сломал, другую погнул, а сам вывернулся вправо, отогнув вдобавок проушину рамы, в которую крепился.

Что-то было не то. Мне невезло, и это должно было что-то значить. Сперва камера, потом еще одна, потом колесико, теперь переключатель. Что дальше? Я решил поберечься и никуда не ездить. Сидел дома день или два, но тут пришло в голову, что ведь случиться может не только с велосипедом, но и со мной, и меня может подстерегать опасность. Я стал осматриваться вокруг: что это может быть? Сюрприз от моих работодателей? Что-нибудь с родителями? Или что-то, что должно произойти именно со мной? ДТП, падение или перегородившие дорогу ребята на мотоциклах? Я решил конкретно залечь на дно.

Спустя несколько дней позвонил Леха, и после обеда я собрался к нему. Поехал одним из своих тайных путей, минуя шумные трассы, потому что уже порядком отвык от дорожной суеты.

Внезапно неприятно резко зазвонил мобильник.

– Знаешь, ты лучше в другой раз, тут друзья понаехали, – и потом через паузу прибавил: – Гарика нет. Ума не приложу, где он… – И совсем уже под конец: – Балалайку свою выключи.

Я отключил телефон и еще некоторое время ехал как ни в чем не бывало, переваривая услышанное. Ясно, что никаких друзей нет, что он хотел выяснить, не знаю ли я что-нибудь про Гарика. Если пропал Гарик – это плохо; но раз они сказали мне, что он пропал – это значит, что совсем плохо. Видимо, еще одна ментовская операция. Кого-то ловят, может, даже нас… Геральда, кстати, так и не нашли. Леха говорил: доигрался в рыцарей. Хотя и не очень он мне нравился, но все равно было жалко, а главное, непонятно – где и почему… Но не исключено, что он просто пьет где-нибудь в общаге с соплеменниками, студент наш Гарик.

– А теперь давай сядем и подумаем спокойно, что все это значит.

Но никаких новых мыслей не было. Я вслушивался и старался понять, что мне говорит мое велосипедное чутье. Закрывал глаза… и видел дороги, тропы, шоссе… все они неслись навстречу, и сложно было это понять. Я сидел долго. Логика тоже молчала. Ни во что целое эти элементы не складывались.

«Все идет так, как и должно быть», – сама собой произнеслась фраза.

– Все идет так, как и должно быть, – повторил я несколько раз, вслушиваясь в производимые звуки, пока не понял, что это именно то, что чувствовал.

Звонит Катя и предлагает мне встретиться, но завтра воскресенье, выходной, и я предпочитаю выспаться, пораньше встать и поехать утром по городу.

Но утром – дождь.

А завтра – понедельник.

И я понимаю, что нельзя терять время. Надо ехать, даже если завтра понедельник.

Потому что неизвестно, что будет дальше, к следующим выходным. Может, тоже будут дожди. Или еще что похуже.

С твердой уверенностью ехать утром в понедельник ложусь спать дальше. Жаль, можно было встретиться вчера с Катей.

Но после обеда приходится ехать в Д. Там я решаю остаться. Чтобы ехать утром. Я же упертый.

Оглушающе гудят лампы, за их гудением в подъезде не слышно ничего. Закрыв дверь, я как обычно дергаю ручку. Три раза. Вместо обычных двух. Поняв это, дергаю еще раз, как-то мгновенно решив, что пусть будет как всегда четное число раз.

Если не считать гудения ламп, подъезд нем и тих. И тихим, в ответ, стараюсь быть я. За окнами черная чернота. Молчаливый поселок. «Может, еще поспим? – спрашивает внутренний голос. – Часом раньше, часом позже…» Я ухмыляюсь: «Зимой отоспишься».

Ночь кажется абсолютно глухой и не предвещающей рассвета. Я все-таки поздно открыл это развлечение – кататься ранним утром. Надо было в июле, когда жара, или даже в июне – короткие быстрые ночи. Да, тогда бы можно было уезжать еще с вечера…

Зябко. Еду скрытым в тени тротуаром мимо заборов к шоссе. На углу, где по вечерам стоят девочки, – издали видно – пустынно. Я невольно за множество приездов сюда досконально изучил, как у них и что. И даже в курсе расценок. Возле шоссе, привлекая внимание, стоит обычно только одна, а остальные сидят по машинам или в маленьком автобусе в переулках. С ними – крепкие ребята. А еще более широким полукругом, по другим переулкам и около шоссе, сидят другие ребята, контролирующие ситуацию. Когда появляется клиент, его отвозят в сторону, где выстраиваются девочки из подъехавших машин и автобуса. Клиент включает фары и высвечивает их на фоне какого-нибудь забора. Давно бы пора понять, что проституция неискоренима. Но у нас ее не легализуют. Тоже слишком много тех, кто делает на ее таком положении деньги. На эксплуатации женского труда. На что будут жить эти ребята? А покрывающая их милиция?

Читать дальше