Инна Карташевская: Ибо сильна, как смерть, любовь…

— Чего ты хочешь? — вдруг раздался голос у меня в голове.

— Помоги мне, — произнесла я одними губами. — Я не знаю, кто ты, может, ты просто привиделся мне, но все равно, прошу тебя, помоги мне вернуть его.

— Мертвого нельзя вернуть. Мертвому не место на земле.

— Да, это так. Но я знаю, как можно спасти его. Мне нужно вернуть время, когда он был живым, и я приду к нему и не дам ему умереть.

Белый человек как будто задумался. Я должна убедить его, лихорадочно подумала я. Я должна убедить его сейчас или никогда.

— Пожалуйста. Дай мне возможность спасти его. Ему рано умирать, он не заслужил такую глупую смерть. Верни время, и он останется жив.

Но человек молчал, все также продолжая смотреть на меня. И вдруг облачка разлетелись, и он исчез. В комнате опять стало темно, но я заметила, что в одном месте проступили очертания чего-то большого, прямоугольного. Этот предмет все четче и четче выделялся на фоне стены, которая была уже не черной, а серой, пока я, наконец, ясно не увидела, что это гроб. Он уже отделился от стены и висел в воздухе невысоко от пола. Хотя я и была готова ко всему, мне стало так страшно, что я не могла даже пошевелиться. Стена над гробом продолжала светлеть, и я, наконец, стала различать черты мертвеца, лежащего в гробу. Это был он, Леня. Преодолевая страх, я попыталась подняться и подойти к нему, но не смогла. Мне показалось, что кто-то очень сильный удерживает меня в кресле. В это время у него вокруг лба начала двигаться узкая бумажная ленточка, похожая на те, что я видела в старых фильмах, где показывали ленточки, выходящие из телетайпа. На этой ленточке тоже были какие-то слова, я это ясно видела, но прочитать их не могла. Кроме того, что я сидела далеко от него, буквы сияли голубым светом, переливались и мерцали и разглядеть их было невозможно.

Он хочет что-то сказать мне, с отчаянием подумала я, а я не могу прочитать. Я снова рванулась, чтобы встать с кресла и подойти к нему, но какая-то сила все также удерживала меня. Так я и просидела неподвижно все время, а ленточка все струилась и струилась вокруг дорогого мертвого лица. Наконец, она кончилась, и свет стал меркнуть, а затем вся комната снова погрузилась во тьму, и тут я проснулась и открыла глаза. Вернее, я просто открыла глаза, не понимая, спала я или нет. Могло ли быть, что я уснула в такую важную для меня ночь, и это все мне просто приснилось? Первая мысль была, что да, я спала. Как же я могла, ведь я же предала его, ведь все пропало, я никогда не смогу вернуть его. Затем я взяла себя в руки и все обдумала. Нет, я не уснула. Все, что я видела, было на самом деле. Просто проявилось одно из свойств чуда: произойти так, чтобы у меня оставался выбор, верить в него или нет.

Я знаю, что это был не сон, — твердо сказала я вслух неизвестно кому. — Я знаю, что я видела его, и он пытался мне что-то сказать, но я не поняла. Пожалуйста, попытайся сказать мне это еще раз. Ты же видишь, я верю, что ты приходил. Постарайся прийти еще раз.

И в этот момент он выступил из снова посветлевшей стены. Теперь он стоял, а не лежал в гробу, но он явно был мертв. Глаза его были закрыты, а руки бессильно свисали вдоль тела.

— Ты мертв, — вырвалось у меня.

— Да, — сказал он.

Я ясно видела, что губы его шевелились, но глаза по-прежнему были закрыты.

— Но как же так? Я не смогла оживить тебя?

— Это неважно, — все также, не открывая глаз сказал он. — Я пришел сказать тебе, что мы завтра увидимся.

— Но ведь ты же мертв, значит, я завтра умру и приду к тебе? — без всякого страха спросила я.

— Нет, — загадочно ответил он. — Не так, а по-другому.

Затем он отступил назад и исчез в стене.

Стена погасла, и я снова очутилась в непроглядной тьме. В комнате было необычно тихо. Мне явно не хватало какого-то привычного звука.

Часы, вдруг догадалась я. Будильник, который тикал в начале ночи вдруг замолчал.

Так, значит, время все-таки остановилось, мелькнуло у меня в голове, и я снова открыла глаза. Я лежала в своей постели, в ночной рубашке, шторы были раздвинуты и за окнами уже рассвело. Я чувствовала себя страшно усталой, я опять не могла понять, спала я или нет, но тут же рассердилась на себя за малодушие.

— Нет, я не спала, — твердо сказала я вслух. — Это все мне не приснилось, я видела его, он приходил ко мне и говорил со мной.

Но сердце мое болезненно сжалось. Я хорошо помнила, что он приходил ко мне мертвый. Значит, у меня ничего не получилось, я не смогла вернуть время.

В кухне включилось радио, я услышала бой курантов. Они отбили положенные шесть ударов, затем заиграл гимн Советского Союза.