Наталья Штурм - Все оттенки боли

— А вы уже вступили в общество трезвости? — вклинилась тетка в ситцевой косынке.

— Ну-ка, расскажите поподробнее, — заинтересовался «философ» с бородкой и легкой тремоляцией рук.

— Сейчас стали «модными» безалкогольные праздники. На свадьбах и днях рождения теперь разливают из самоваров и чайничков. А в рамках борьбы с пьянством отныне нельзя выпить в сквере, на улице и в поезде. (Мы со Светкой переглянулись.) Антиалкогольная программа вынудит народ гнать самогон и пить разную дрянь, я вам точно говорю. Непопулярная мера, и будет только хуже! Говорят, в аптеках скупают валокордин, корвалол, а в универмагах сметают одеколон, политуру и жидкость от комаров. Ужас, что творится! Только месяц назад вышел закон, а мужики уже прозвали Горбачева Минеральный секретарь, ха-ха…

— Подождите! То ли еще будет, ой-ей-ей! Если начали — быстро не остановятся. Я вообще слышал, что для сокращения производства алкоголя будут вырубать виноградники.

Тут все резко обернулись на усатую хозяйку, которая вышла из домика и победоносно тащила в обеих руках по бутылке водки.

— Эй, кума, ты слышала, что в Крыму будут вырубать виноградники?! — залихватски крикнул ей лысый в панамке.

— Та начхала я на них, — украинским говорком сообщила хозяйка. — Они у мене уверх тормашками лететь будуть.

Стол одобрительно заржал.

— А еще говорят, что молодежь клей нюхает. Вот этого я понять не могу! Ладно, самогон — святое дело. Но нюхать клей? Это для чего?

Почему-то при этих словах стол вылупился на нас. Наверное, как единственных представителей молодежи в этой несвежей компании.

— Мы не знаем. Мы не нюхаем клей, — сказала Светка и пододвинула свой стакан поближе к бутылке.

— А что обо всем этом думает наш драматург? — вдруг спросил весельчак из пристройки.

Народ уставился на зрелого мужчину с грустными глазами.

Мужчина, которого назвали драматургом, нес в себе тайну. Если это была не шутка, то тогда все совпадало — и внимательный пытливый взгляд, и достоинство, и благородный облик знатока человеческих душ.

— Я думаю, кто прав, кто виноват, рассудит время. Новая метла по-новому метет. Будут и перекосы, и новаторства, и реальный прогресс. В любом случае так, как было раньше, уже не будет. И это великолепно. Горби действительно оживил страну. Подуло свежим ветром. Но за год не изменишь то, что прогнило насквозь. Может, у него и получится, если Запад поможет. Но с антиалкогольной кампанией он явно погорячился — в госбюджет от водки идет каждый шестой рубль. Посмотрим…

Народ уважительно закивал, и полемика сразу прекратилась. Видимо, драматург здесь был наподобие судьи — кого казнить, а кого… любить.

Он говорил и смотрел на меня. Даже Светка заметила, хотя в этот момент была занята пропорциональным разливом спиртного.

— А вы действительно драматург? — наивно спросила я, потому что в девятнадцать лет наивность воспринимается как невинность. Эротично и с умилением.

— Да. Я написал шестнадцать пьес и пять киносценариев. А мы никогда раньше не встречались? Мне ваше лицо кажется…

— …знакомо! — вклинилась Светка поддержать интригу. — Вполне возможно! Она училась в театральной школе. И снималась в кино, между прочим!

Я скромно потупилась. Назвать съемками полуминутное появление на экране было самонадеянно. Так, мелькнула в военном фильме, спела две строчки «В лесу прифронтовом», а потом сама себя не узнала. Гримеры затянули косички до японских глаз. А все потому, что маленькие права голоса не имеют. Что хотят с ними, то и делают.

Все это я рассказала драматургу как часть творческой биографии. Ту часть, которая была ему близка.

Драматургу рассказ понравился мимикой, непосредственными жестами и милой драмой. Ох, скажите — косички туго затянули! Какой ужас, ха-ха. По его лицу читалось: «Сударыня! Какое вы еще дитя! А я, умудренный жизненным опытом мужчина, смогу открыть вам неведомые горизонты, объяснить непонятное, научить всему, что умею сам».

— Может, прогуляемся по берегу? Подруга не будет против, если я вас ненадолго украду?

Его умное, интеллигентное лицо, обрамленное кучерявой сединой, было вытянуто, как маска индейца племени майя. Добрые широкие губы, огромный длинный нос, грустные всепонимающие глазки и широкие черные брови от середины лба по нисходящей к вискам.

Меня только немного смутило, что он говорит как в фильмах. В тех, где старый соблазняет молодую, а она типа ничего не понимает.

Но прогуляться со знаменитым драматургом на лучшем курорте страны, вечерком, под ручку, в сопровождении романтических звездочек было так заманчиво!