Маргарита Хемлин - Клоцвог

Да. Наступили трудные времена. И наступили они лично для меня. Вне привязки к денежным средствам.

Атмосфера в доме стояла подспудно раскаленная. Несмотря на все мои напрасные усилия. За все годы совместной жизни мы ни разу никуда не ездили совместно с Мирославом. Он предпочитал проводить отпуск в Киеве, чтобы ежедневно навещать маму. Когда Мишенька ходил в садик, меня особенно этот вопрос не возмущал. Но вот Миша — школьник, и все лето проводит в пионерском лагере в Седневе, не слишком далеко от города, хоть и не близко. Гораздо ближе к Остру.

Мы с Мирославом все время, как начались Мишенькины летние выезды в лагерь, навещали ребенка каждую субботу. Как положено. Правда, несмотря на близкое расположение Остра к лагерю, к маме я не заворачивала.

На этот раз я приняла оригинальное решение — поехать отдохнуть самостоятельно. И никому не навязывать свою волю.

Прежде всего я подумала о муже. На период душевной перестройки ему лучше побыть одному. Со своими мыслями и чаяниями. Поделиться думами с матерью. Попеть народные песни со Светланой за ужином. Он сам мне рассказывал, как хорошо Светочка поет.

Я сообщила Мирославу, что мне необходимо поехать в Остер к маме и Гиле. Чтобы муж не подумал лишнего, я сочинила подробности про якобы полученное от мамы письмо (она так и писала мне на почту, до востребования, конечно, по давней своей привычке): мама неважно себя чувствует, мы давно не виделись, нужна моя помощь по дому и пр. Но главное, я акцентировала внимание на местоположении детского лагеря и на том, что смогу навещать Мишеньку чуть ли не через день. И таким образом сразу принести пользу в двух важных направлениях.

Мирослав отнесся к моим словам с пониманием и даже с некоторой радостью.

— Вот-вот, поезжай. Я мечтал поехать на море вместе с тобой и Мишенькой. Как люди. Светочка делает все нужное, но без родного человека мама долго не может. Мы еще с тобой успеем на море. Потом. А так и Мишенька будет под присмотром, и все твои родственники одним махом.

Я не ответила ни на «маму», ни на «потом», ни на «Светочку».

Мне хотелось на море. Увидеть курорт, принять участие в южной отпускной жизни. Разве я не заслужила в тридцать лет? Но не имела права давать пищу для переживаний Мирослава. А поехать к собственной маме — это он понимал беспрекословно.

На самом деле я не собиралась останавливаться у мамы с Гилей. Гораздо лучше снять комнатку рядом с Десной, прямо на бережку. Ездить к Мишеньке, любоваться природой. Провести время, сколько выдержу, лучше до осени.

В то время Остер стал завидным местом для отдыха. Дачники из Москвы, Ленинграда, не говоря уже про киевлян, снимали дома или комнаты и отдыхали все лето вместе с детьми. К тому же еще с довоенных времен под Остром располагались дома отдыха офицерского состава различных родов войск. Устраивались танцы и развлечения, а базар был такой, что вызывал удивление своей изобильностью и недорогими ценами. Так что жизнь кипела.

Мама, естественно, обрадовалась моему приезду. Удивилась, что я останавливаюсь не у них с Гилей, но согласилась, что лучше мне побыть на полной свободе от всех окружающих. И пусть себе люди поговорят, если им интересно обсудить такой факт.

Фима и Блюма встретили меня хорошо. Фима узнал в лицо, но не мог вспомнить мое имя и обращался ко мне «женщина» или «девушка». Блюма проявляла всяческую услужливость, в которой я не нуждалась ни от кого.

Они с Фимой зарабатывали тем, что клеили картонные коробки. Надомная работа. Спокойная и безответственная, а деньги для питания кое-какие дает. Иногда по вечерам под настроение к ним присоединялись Гиля с мамой.

Как заверила меня мама, Фима не являлся гирей на ногах, а стал кем-то вроде ребеночка на троих: мама, Гиля и Блюма. Сохранялась также надежда, что Фима придет в себя. Но мнение местного врача не стоило, по-моему, серьезного внимания. Фимы больше не было. На его месте другой человек, который меня совершенно не интересовал. Я так и сказала маме. Она вздохнула понимающе, но без одобрения.

— Фима отдал тебе свою жизнь, Майечка. Если ты этого не понимаешь, то очень плохо.

— Не ставь оценки, мама.

Кроме этих слов, я ничего из себя не выжала. У меня внутри ничего не осталось.

Я убедилась, что у мамы все нормально, и переключила внимание на другое. Вокруг существовало много интересов.

И постепенно моя душа стала просить праздника, наполненного новыми чувствами.

На пляже я совершенно случайно познакомилась с мужчиной. Он первый обратил на меня внимание. В голове только успела промелькнуть мысль — какой интересный. Потом я уже не думала.