Сулейман Файяд - Живой мост

Он машинально скомкал расчетный листок, отшвырнул в сторону.

— Что с тобой, дорогая? Чем ты обрадована?

— Наши уничтожили много вражеских самолетов!

— Отлично! Мне надо съездить в родное селение. Говорят, дороги перерезаны… Но захватчикам нас не провести! Запомни: сын мой должен совершить омовение [24] Имеется в виду религиозный мусульманский обряд. в водах наших озер!

— Было бы здорово!

«Не могу я ждать назначенного часа!» — решил он, вставая, и сказал:

— Прощай! Я ухожу!

Увидев, как она сжалась, он обнял ее и поцеловал.

Темнота ночи поглотила его высокую фигуру. Замолкли торопливые шаги. Она неподвижно стояла на веранде, все еще не веря в случившееся. О многом передумала она за долгие вечера минувшей недели, но такого не ожидала. В ушах звенели слова: «Запомни: сын мой должен совершить омовение в водах наших озер!»

В спину дул сильный попутный ветер. Раздалась команда:

— Шире шаг!

— Чего торопиться‑то? — проворчал кто-то невидимый.

— Чем раньше, тем лучше, — ответил другой. — Скорее найдем укрытие.

Дорога уходила в горы. Федаины двигались осторожно, растянутой колонной. Еще ни один путь не казался ему таким привлекательным! На горизонте темными громадами вырисовывались знакомые силуэты гор. В этом месте горная цепь разрывалась, образуя широкий проход. Здесь была родина, близкие, друзья… В памяти всплыл недавний вопрос жены: «Неужели озера будут принадлежать бандитам?» Сейчас бы он ответил резче. Сколько времени потерял попусту. Мог бы давно участвовать в операциях. Ничего, он еще наверстает упущенное! Не случайно перед уходом сказал Умм Мерван, чтобы она настроила приемник на волну радиостанции «Аль‑Фатх» [25] «Аль‑Фатх» — одна из палестинских организаций сопротивления. . Радиостанция сообщит о взрыве немедленно. Поезд уже где-то движется, спешит…

Дорога обходила селение стороной. Возле поворота он свернул. Пусть товарищи не беспокоятся, он долго не задержится. Конечно, места здешние знает хорошо. Да, да, скоро догонит…

Дом тетки стоял на окраине. Сразу и не заметишь за старыми смоковницами, гранатовыми и абрикосовыми деревьями. «Не наткнуться бы на собаку! Она, пожалуй, поднимет лай…» Он остановился и прислушался, осторожно прошел к дому, приоткрыл дверь. В комнате кто-то громко, с присвистом храпел.

— Тетушка!..

— Кто там?! Кто?! Ах! Это ты, дорогой Жабер.

— Тише, тетушка! Не обнимай меня, пожалуйста! У меня на поясе гранаты и взрывчатка. Скажи скорее, где найти отца.

Послышались громкие всхлипывания, бессвязные слова. Он едва разобрал, что всех увели в лагерь.

— Когда же?!

— Сегодня… Была облава… Отца твоего убили… Перед мечетью… Вместе с…

— Не говори больше ни о чем, тетушка! — взмолился Жабер, чувствуя нестерпимый жар в груди, будто сердце его стало куском раскаленного угля. — Прощай, родная! Теперь я федаин.

— Да хранит тебя аллах, сынок! Федаинов у нас много. В горах они, в горах…

Он уже выходил на дорогу, а тетка еще ковыляла по саду:

— Куда ты, Жабер? Подожди немножко…

Быстро шагая, он с жадностью втягивал свежий морской воздух. Догнал колонну — товарищи не успели далеко уйти… Перед железнодорожной насыпью федаины стали соблюдать особую осторожность.

«Убили отца! Убили…»

Жабер отвязывал взрывчатку, а в мыслях был дом за колючей проволокой. «Скоро по радио передадут сводку новостей… Склонившись над сыном, жена узнает о взрыве…»

Укаль — головной убор преимущественно сельских жителей, укаль носят и палестинские партизаны. — Здесь и далее примечания переводчиков.

Устаз — учитель, наставник, обращение к образованному человеку.

Аль‑Азхар — старейший мусульманский университет в Каире, готовящий кадры духовенства, судей, учителей арабского языка и т. д… Окончившие богословский факультет получают звание шейха.

Речь идет об агрессии Англии, Франции и Израиля против Египта 29 октября — 7 ноября 1956 года.

Караме — небольшой городок, пользующийся славой арабского Сталинграда.

Джубба — длинная, до пят, рубаха.

Федаин — палестинский партизан.

Михраб — ниша в мечети, в сторону которой обращаются молящиеся во время молитвы.

До июня 1967 года у Мандельбаумских ворот в Иерусалиме проходила граница, разделявшая город на две части — арабскую и израильскую; здесь находился контрольно — пропускной пункт.