Тоон Теллеген - Две старые старушки

— Давай не мешкай, — сказала первая старушки. — Ступай.

Вторая старушка вышла из комнаты, спустилась по лестнице, вышла на улицу. Она собралась с духом и исчезла. Назад она не вернулась.

В тот же день первая старушка утратила свою горделивость, принялась рвать на себе волосы, бегать повсюду, помещать объявления, расклеивать плакаты: «Разыскивается моя любимая подруга».

Она прожила еще много лет, мрачная, переполненная раскаянием. Что случилось с ней тогда, в тот миг, когда она вдруг сделалась огромной, гордой, торжествующей, — осталось для нее загадкой.

«Тот момент не имел ничего общего с действительностью! — думала она порой с сомнением. — Он относился к другому роду вечности! К смерти!»

Она бросалась на стены, колотила кулаком по столу, хлопала дверьми до тех пор, пока не падала бездыханная.

ДВЕ СТАРУШКИ дождливым днем сидели на лавочке под деревом. Они долго молчали и глядели на дождь и на низкое серое небо. Потом одна старушка спросила:

— Ты, может, ждешь кого-нибудь?

— Да нет, — сказала вторая старушка. — Или, впрочем, да, вообще-то… вообще-то я всегда кого-то жду. Но это так, в общем смысле.

— Да, — поддержала первая старушка. — И я тоже.

— В самом деле? — спросила вторая старушка.

— Ага.

— Мне всегда казалось странным о таких вещах рассуждать, — вымолвила вторая старушка. Она болтала под лавочкой ногами и разглядывала свои туфли. — Да и вправду сказать, жду-то я жду, да все без толку.

— И я тоже, — сказала первая старушка.

Довольно долго они сидели молча. Время от времени они искоса поглядывали друг на друга.

Люди торопились мимо них, почти бегом, с поднятыми воротниками или под зонтиками.

— А знаешь, — сказала вдруг первая старушка, — может, мы с тобой ждем друг друга?

— Да! — сказала вторая старушка. — Верно! Ты, стало быть, ждешь меня, а я — тебя!

Это были две одинокие старушки. У них была пустая жизнь за плечами и еще несколько лет впереди, и внезапно они заключили друг друга в объятия и пылко поцеловались, прижимаясь стиснутыми губами. Их головы покачивались взад и вперед.

И вдруг они вздрогнули, разжали руки, отпрянули друг от друга. Что им, в сущности, было друг от друга нужно? Во рту у них пересохло, пальцы тряслись. Могли ли они довериться друг другу? Не затевали ли они чего-либо от лености? От жадности? От скаредности? Не стали ли они жертвами какого-нибудь нелепого совпадения?

Это тянулось довольно долго — так что стемнело и они успели замерзнуть — покуда не смогли договориться, вступать ли им друг с другом в любовные отношения (другого выражения они подобрать не сумели) или оставить происшедшее на единственный вечер и единственный поцелуй.

— До чего же нелегкий выбор! — сказала одна старушка.

— Невероятно! — сказала другая.

Кто бы мог подумать, что это решение может оказаться таким трудным.

ДВЕ СТАРУШКИ жили в тесной темной каморке под крышей. Они очень любили друг друга, но в то же время на душе у них было неспокойно. В сущности, думали они, эта комната достаточно просторна для одной из нас, но никак не для обеих.

Эта мысль становилась все настойчивей, преследовала их день и ночь, и вот как-то утром одна старушка заявила:

— Какая бы там наша любовь ни была, а дальше так продолжаться не может. Кто-то из нас должен уйти.

— Да! — согласилась вторая старушка. — Давай я уйду.

— Нет-нет, — возразила первая старушка. — Я вовсе не это имела в виду. Я сама уйду.

Друг для друга они были готовы на все.

В конце концов первая старушка взяла две палочки и сказала:

— Кто вытянет длинную, тот выиграл и имеет право решать, кому уходить и когда.

Вторая старушка вытянула короткую, и на следующее утро, спозаранку, еще до восхода солнца, в предрассветной тишине, первая старушка забралась в большой мусорный мешок, стоявший на улице у фонарного столба. Вторая крепко завязала мешок.

— Какая ты все же храбрая, — сказала она.

— Храбрая? — переспросила первая старушка сдавленным голосом. — Почему? Я ведь люблю тебя. Это же в порядке вещей?

— Да, — сказала вторая старушка. — Ну, прощай. Я пошла домой.

Через пару часов она увидела из окна, как мешок исчез в мусороуборочной машине.

— «Почему, почему мне никогда ни в чем не везет, — думала она. — Ни в лото, ни в картах, ни в детстве в стеклянные шарики… Никогда мне счастья не было, никогда».

Она долго маялась в то утро. Принималась вытирать пыль, перемывала чистые чашки, штопала старые прихватки, для чего-то кипятила воду.