И. Грекова - Пороги

Коринец . Анонимки написаны от руки или на машинке?

Фабрицкий . Все, кроме одной, напечатаны на ЭВМ «Наири», и большинство имеет обратный адрес «Партком НИИКАТ». (Шум.)

Голос с места . На нашей машине «Наири»?

Фабрицкий . Пока воздержусь от ответа. Скажу только, что «почерк» ЭВМ индивидуален, как отпечатки пальцев, и может быть опознан.

Вишнякова . Вы сказали: все анонимки, кроме одной. Какой одной?

Фабрицкий . Номер три. Она напечатана на обычной пишущей машинке и подписана «Дятлова». (Шум, смех.)

Дятлова . Видите, на какие пакости я пустилась на старости лет. (Шум усиливается.)

Толбин . Анонимщик — тонкий психолог и учел, что Анна Кирилловна с ЭВМ не в ладах. (Смех.)

Фабрицкий . Разумеется, Анна Кирилловна к этой анонимке никакого отношения не имеет. Она уже направила адресату опровержение с заверенной подписью.

Малых. А как реагирует начальство?

Фабрицкий . Все анонимки, кроме шестой и седьмой, рассматривались дирекцией и парткомом института и признаны клеветническими. Тем не менее по поводу каждой мне пришлось писать подробное объяснение, доказывая, что я не верблюд. Мне-то кажется, что дело клеветника доказать, что я верблюд. Ведь в математике мы не считаем нужным доказывать, что синус суммы не равен сумме синусов. Доказываются только верные формулы. Но начальству виднее. Писал я и писал объяснительные записки, документально обосновывая ложность каждого обвинения, и под конец уже насобачился. Овладел смежной профессией.

Вишнякова . А нельзя последующие анонимки, если они будут приходить, оставлять без внимания?

Ган. К сожалению, нельзя. Мне дали справку: поскольку письма направляются в разные адреса и отличаются по содержанию, по каждому требуется отдельное объяснение.

Малых. А кто будет в это время руководить отделом? (Смех.)

Фабрицкий . Я рад, что вы смеетесь, но все эти месяцы мне было не до смеху. Я сразу же предложил парткому и дирекции предать это дело гласности. Но такая мера была признана преждевременной. С тех пор анонимок пришло достаточно много, они касаются не только меня, но и всего коллектива. Посовещавшись с парткомом, мы решили провести это обсуждение. Если нам дороги работа, жизнь, здоровье коллектива, надо до конца разобраться в этом деле. Может быть, обвинения в чем-то справедливы? Давайте обсудим.

Кротов . Лично я узнал об анонимках вчера. А кто из сотрудников был в курсе дела?

Фабрицкий . Кроме меня? Анна Кирилловна Дятлова и Борис Михайлович Ган.

Коринец. Учитывая тонкость перегородок и хорошую слышимость из комнаты в комнату, можно ли ручаться, что больше никто не знал?

Фабрицкий . На все сто процентов нельзя. Но мы старались говорить тихо и иногда даже писали. (Смех.)

Толбин . Есть у вас какие-нибудь соображения относительно авторства?

Фабрицкий . Мы договорились этого вопроса не касаться. Когда придет время, я выскажу свои соображения.

Малых . По-видимому, гад работает у нас в отделе.

Шевчук . Хотя бы на полставки. (Смех.)

Фабрицкий . Пока еще никто не высказался по существу обвинений. Справедливы они или нет?

Голоса . Какое там справедливы! Сплошная ложь! Мерзкая ложь! Ни слова правды! Высечь прилюдно!

Кротов . Тише, товарищи! Чтобы высечь прилюдно, надо знать, какой зад сечь. Прошу высказываться не хором, а по очереди. Когда-то был хороший обычай снабжать председателя колокольчиком.

Малых . Тут нужен царь-колокол. (Смех.)

Полынин . Одно из обвинений состоит в том, что в отделе слишком много докторов и некоторые (в том числе я) ничего не делают. Я охотно принимаю это обвинение. Докторов в отделе действительно много, и я охотно уменьшу их количество на единицу. (Шум.)

Малых . Игорь Константинович, это непорядочно! Надо защитить нашего заведующего от лживых обвинений, а вы начинаете с того, что признаете одно из них правильным!

Кротов . Руслан Сергеевич, вам будет предоставлено слово.

Малых . Тысячу раз просил меня этой кличкой не называть!

Ярцева. На тысячу первый — стреляешь. Уже слышали. (Смех.)

Полынин . Покуда не началась стрельба, спешу закончить свое выступление. Все обвинения по адресу Александра Марковича, разумеется, ложны. Но чем меньше мы будем обращать на них внимание, тем лучше. Обращая на них внимание, мы, так сказать, гладим по шерсти автора писем, который именно этого и добивался.