Дмитрий Шахов - Исповедь задрота 2 - игра по-крупному

Входя к себе домой, я кинул ключи на зеркало в прихожей и тут же раздался звонок в дверь. Я открыл, на пороге стояла Вера. Она молча прошла в квартиру и положила на пол спортивную сумку, оставив дамскую на плече. Потом села на пуфик и тяжело задышала. Я присел рядом с ней и поднял ее лицо за подбородок. По щекам Веры текли слезы.

- Зачем ты так? - Всхлипывая, спросила она.

- Ты о чем? - В ответ спросил я, понимая, что разговор легким не будет.

- Разве она лучше меня?

- Кто?

- Та, у кого ты был сегодня ночью.

- У кого я был?

- Я приехала вчера, когда ты отъезжал. Я не успела выйти из такси. Я поехала за тобой. Ты остановил машину у какого-то дома и исчез в подъезде. И до утра не появлялся.

- Ты просидела в такси до утра?

- Не важно! Ты мне изменил?

Я взял паузу. Все тело словно наполнилось маленькими иголочками. Говорить или пытаться врать? Но с другой стороны, кто она мне? Не жена и даже не невеста. Никаких планов совместных мы не вынашивали. Да, нас что-то связывало. Что-то особенное, чего не было ни в одной из женщин, с которыми я встречался. Но стоило ли это того, чтобы соврать и попытаться сохранить отношения? Или сказать правду и сохранить.

- Да, я провел ночь с другой женщиной.

- Я так и знала, - слезы потекли с новой силой. Но уходить или хлопать дверью она не торопилась. - Почему?

- Что почему?

- Почему ты сделал это? Чего тебе не хватало?

- Дело не в тебе. Дело во мне. Мне хотелось знать, что я востребован кем-то еще. Наверно, глупая причина, но так оно и есть.

Вдруг слезы на лице Веры высохли. Она достала из сумочки платок и аккуратно промокнула глаза, а потом вытерла нос.

- И что ты теперь намерен делать? Как мы будем жить?

- Мы? - Удивился я. - А когда появились мы? Ты приходишь и уходишь, когда хочешь. Но теперь вдруг говоришь "мы". Я ничего о тебе не знаю кроме имени и количества родинок на теле. Разве хоть когда-то были мы?

- Были. Постоянно. Просто ты этого не замечал.

- Не придумывай.

- Я ничего не придумываю. Просто не умею этого делать. Но теперь тебе надо решить, что ты будешь делать дальше.

- У меня есть выбор?

- Конечно. Мы можем разбежаться, словно меня никогда и не было. Но тогда ты, возможно, будешь очень сожалеть, что не остановил меня. Или мы будем вместе снова, но без обмана и лжи. Выбирать только тебе.

- И ты сможешь пережить то, что произошло.

- Я не маленькая глупая истеричка. Я достаточно много вложила в эти отношения, чтобы вот так походя их бросить. Я смогу все пережить и перебороть. Так что решай сам.

Я задумался. Когда женщина говорит что-то подобное, то невольно начинаешь задумываться о ее психической вменяемости. И проецируя такое состояние на дальнейшие отношения, вовсе не хочется их развивать. С другой стороны, ее уверенность и желание простить мое поведение внушали уважение. Не каждый способен на такой поступок. Но зачем мне жить потом годы рядом с женщиной, которая будет при каждом удобном случае припоминать мою неверность и пытаться сыграть на этом?

- Вера...

- Да?

- Зачем нам это? Ты будешь постоянно думать и следить за мной. Я буду стараться избегать разговоров на эти темы. Нельзя построить отношения на обмане.

- Только если обмана больше не будет.

- Не будет ли? Рано или поздно кто-то не выдержит психологической нагрузки и скажет лишнего. Я не хочу этого.

- Как пожелаешь, - Вера встала и кинула платок в сумку. - Я оставлю тебе небольшую записку. Но прочтешь ее, когда я выйду. Если передумаешь, то я дам тебе еще один шанс, но совсем на других условиях.

- Не будет никаких условий и второго шанса, Вера.

Девушка встала, подошла к зеркалу и написала на клочке бумаги, который нашла в своей сумке несколько слов. Потом сложила записку в несколько раз и вышла из квартиры. Через несколько секунд хлопнула дверь подъезда. Я снова остался один.

Некоторое время я находился в той же позе, в которой оставила меня Вера: я сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Потом я вдруг сообразил, что Вера оставила свою спортивную сумку с вещами. Я встал и подошел к сумке. Надо было придумать способ передать ее ей. Чисто механически я открыл сумку: внутри поверх делового костюма мышиного цвета лежал парик для брюнетки и футляр с очками. Что-то зашевелилось нехорошее у меня внутри. Я кинулся к зеркалу и развернул записку, а потом со вздохом сел на пол. Там было всего два слова.

"Вера + Николай = ?".

Я никогда не видел Николая вживую. Мне даже в голову не приходило попросить его прислать мне фотографию. А Веронику - девушку из троицы моих партнеров я не видел с момента нашей первой встречи. И признаться, никогда не задумывался об этом, тем более не сравнивал ее с Верой или хотя бы считал ее потенциальным сексуальным объектом. Я даже не воспринимал ее как полноценного партнера. Просто исполнительница на зарплате. Я не раз встречал в переписке уничижительные слова в ее адрес со стороны обоих партнеров. И теперь я вдруг понял, что значили последние слова Веры, почему Николай хотел помочь мне вывести средства. Почему эти два человека были так ко мне привязаны. Потому что они были одним целым.