Питер Бенсон - Две коровы и фургон дури

– Ну что, нашел его?

– Пока нет.

– Продолжай искать.

– Слушаюсь, сэр.

Водитель вошел в сарай и начал тыкаться во все углы, послышался грохот и злобная ругань – видимо, зацепился за что-то. Тень его упала на ступени лестницы, и я замер. Он начал подниматься наверх. Ступени протестующе скрипели, а потом его голова показалась над полом чердака, и я услышал его дыхание. Медленное, тяжелое, как ветер, что проносится по лощине. Как сопение быка. Или посапывание курицы, когда она устраивается на насесте. Я превратился в камень. Он вдруг тоже замер. Хриплые вздохи прекратились: он явно что-то почувствовал. Прошло секунд десять, потом двадцать, и водила поставил на пол одну ногу. Потом другую. Он шагнул в мою сторону, остановился, сделал еще один шаг. До меня донесся его запах – он пах пивом и гамбургерами. Он начал шарить своей палкой в кипах соломы, раскидывать их по полу. Оглушительно чихнул. Сделал еще один шаг и замер, прислушиваясь. В сарае повисла угрожающая тишина. И тут ее разорвал треск, прогнившая доска под ногой водилы проломилась, и его нога повисла в воздухе. Не успев найти опору, он полетел вниз с воплем «Бля!..», судорожно пытаясь за что-нибудь уцепиться. Не знаю, что именно он хотел схватить, но это не имело значения. Я не видел его, но мог хорошо представить себе, как выглядела эта картина: одна нога висит в воздухе, вторая под нелепым углом торчит то ли вбок, то ли вперед, пальцы судорожно хватаются за шершавые, занозистые доски. Водила опять выругался и постарался опереться на другую ногу, но тут под его локтем проломилась еще одна доска. Тут я осторожно приблизился и занес над ним мой крюк, глядя сверху вниз. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, в чем дело. Сначала он увидел мои ботинки, потом перевел взгляд наверх. Он так и висел в своей нелепой позе – левая нога в дыре, правая рука до плеча ушла под пол. Изъеденные древесным червем и гнилью доски прогибались у него под грудью, а потом послышался еще более сильный треск – пол так и заходил ходуном. Водила открыл рот, протянул ко мне свободную руку и прохрипел:

– Помоги!.. – Толи просьба, то ли приказ, но я не двинулся с места.

– А зачем? – спросил я.

– Да я… – успел сказать он.

Но в этот момент пол окончательно провалился, и он рухнул вниз с двадцатифутовой высоты.

Я отскочил, успев заметить, как он выпучил глаза и задрыгал ногами. Затем он исчез из виду, и снизу послышался страшный грохот и вопль боли. Я прыгнул на лестницу, кубарем скатился вниз и наклонился над ним. Он был без сознания. Из бедра у него торчали навозные вилы, на лбу расплывалось багровое пятно. Я вышел из сарая, пересек двор и нырнул в коровник. Как раз вовремя – буквально через секунду я услышал топот сапог. Я прильнул глазом к щелястой двери и увидел, как Диккенс промчался к сараю, заглянул внутрь и гавкнул:

– Эй, ты здесь?

Ответа не последовало.

– Ты здесь, спрашиваю?

Ничего. Он вошел внутрь.

– Вот черт…

Еще через минуту он снова появился в дверях, держа водилу под мышки, и поволок бесчувственное тело через двор к машине.

– Мать его… – бормотал он. – Мать его… – Он исчез за углом, а я на четвереньках перебежал на другую сторону доильни, к окну, выходящему на дом мистера Эванса, и, осторожно выглянув наружу, увидел, как Диккенс засовывает водилу внутрь машины. Он выпрямился и потер спину. Потянулся. Посмотрел на своего истекающего кровью приятеля, покачал головой и еще раз презрительно сплюнул себе под ноги. И в этот момент, как будто только его и ожидая, во дворе появляется наш бравый мистер Эванс: винтовка наперевес, лицо багровое от ярости…

– Какого хера вы тут делаете?! – заорал он.

При виде винтовки руки Диккенса взметнулись вверх.

– Я… – начал он.

– Что «я»?

– Мы… старинные друзья… Эллиота.

– В самом деле?

– Точно.

Мистер Эванс взглянул в сторону трейлера.

– Просто заехали поздороваться, так?

– Ну да.

– А с ним что случилось?

– Мы искали Эллиота… там. Мой друг споткнулся и упал.

– Ничего себе упал – на нем живого места нет!

– Да он…

– Так вы нашли Эллиота?

– Нет… – начал Диккенс, и в это время водитель застонал и открыл глаза. Он сморщился от боли, приложил руку к ране на бедре и поднес окровавленные пальцы к глазам.

– Проклятая сволочь… там… – просипел он, но тут его взгляд упал на мистера Эванса.

– Какая еще сволочь? – спросил мистер Эванс, потряхивая винтовкой.

Водитель перевел взгляд на Диккенса, потом снова на винтовку. Казалось, он вообще перестал понимать, что происходит вокруг, как будто только что очнулся от кошмарного сна и понял, что не проснулся, а лишь попал в другой кошмар.