Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков серого

— В среду, — повторяет Кристиан, наклоняется и целует меня.

Что-то происходит, когда наши губы соприкасаются, и, взяв мое лицо в ладони, он целует меня настойчивее и настойчивее. Дыхание Кристиана учащается, он прижимается ко мне, жадно впивается в мой рот. Я кладу ладони на его руки. Так хочется погладить его по волосам, но я сдерживаюсь, знаю, что ему это не понравится.

— Анастейша… что ты со мной делаешь?

— Я могу спросить то же самое, — шепчу я в ответ.

Глубоко вздохнув, Кристиан целует меня в лоб и уходит. Он целеустремленно шагает по дорожке к своему автомобилю и ерошит рукой волосы. Открывая дверцу, смотрит в мою сторону и улыбается своей умопомрачительной улыбкой, от которой у меня захватывает дух. Я слабо улыбаюсь в ответ и вновь чувствую себя Икаром, слишком близко подлетевшим к Солнцу. Кристиан садится в свою спортивную машину, а я закрываю входную дверь. Мне одиноко и хочется плакать, унылая тоска сжимает сердце. Я спешу к себе в комнату, закрываю дверь и прислоняюсь к ней, пытаясь рационализировать свои чувства, но безуспешно. Сползаю на пол, закрываю лицо руками, и слезы сами льются из глаз.

Тихо стучит Кейт.

— Ана? — зовет она шепотом.

Я впускаю ее. Она бросает на меня единственный взгляд и крепко обнимает.

— Что случилось? Что сделал этот мерзкий смазливый ублюдок?

— Ох, Кейт, только то, чего я сама хотела.

Она отводит меня к кровати, и мы садимся.

— У тебя волосы как после ужасного секса.

Несмотря на жгучую тоску, я смеюсь.

— Секс был замечательный, вовсе не ужасный.

Кейт ухмыляется.

— Так-то лучше. Почему ты плачешь? Ты же никогда не плачешь.

Она берет с тумбочки щетку для волос, садится рядом со мной и начинает очень медленно распутывать колтуны.

— Просто я думаю, что наши отношения ни к чему не приведут, — говорю я, рассматривая свои пальцы.

— Ты же сказала, что вы встречаетесь в среду?

— Ну да, мы так и планировали.

— Тогда с какой стати он заявился сегодня?

— Я послала ему е-мейл.

— С просьбой приехать?

— Нет, написала, что не хочу его больше видеть.

— И он сразу примчался? Ана, ты гений.

— Вообще-то я пошутила.

— Ох, вот теперь я совсем ничего не понимаю.

Терпеливо пересказываю ей суть е-мейла, не выдав самого главного.

— Значит, ты думала, что он ответит тебе по электронной почте.

— Да.

— А вместо этого он приехал сам.

— Да.

— Я бы сказала, что он от тебя без ума.

Я хмурюсь. Кристиан — и без ума от меня? Ага, как же. Он просто смотрит на меня как на новую игрушку — удобную игрушку, с которой можно забавляться и проделывать всякие отвратительные штуки. Сердце болезненно сжимается. Смирись, такова реальность.

— Он приехал, чтобы меня трахнуть, только и всего.

— Кто сказал, что романтика умерла? — шепчет Кейт с ужасом.

Я произвела на нее впечатление. Не думала, что это возможно. Смущенно пожимаю плечами.

— Он использовал секс как оружие.

— Трахал тебя, пока полностью не подчинил? — Подруга неодобрительно качает головой.

Я ошеломленно моргаю и чувствую, как мое лицо заливает краска. Ох, Кэтрин Кавана, лауреат Пулитцеровской премии, в самую точку…

— Ана, я не понимаю, ты что, просто занималась с ним любовью?

— Нет, Кейт, мы не занимались любовью, мы трахались — по определению самого Кристиана. Он не признает любовь.

— Я так и знала, что он со странностями. У него боязнь близких отношений.

Я киваю, словно соглашаясь, хотя на душе у меня скребут кошки. Ах, Кейт, жаль, я не могу рассказать все про этого странного мрачного извращенца, чтобы ты велела мне его забыть. Помешала бы наделать глупостей.

— Все это несколько обескураживает, — бормочу я.

Да уж, мягко сказано.

Я не хочу больше говорить о Кристиане и потому спрашиваю об Элиоте. При одном упоминании его имени Кейт словно начинает светиться изнутри и лучезарно улыбается.

— Элиот приедет в субботу утром, поможет погрузить вещи.

Она стискивает щетку для волос. Ого, да Кейт, похоже, влюбилась! Я чувствую знакомый укол легкой зависти. Кейт нашла себе нормального мужчину и выглядит счастливой!

Я обнимаю ее.

— Ах да, забыла тебе сказать. Звонил твой папа, пока ты… э-э-э… была занята. Дело в том, что Боб получил какую-то травму, и они с твоей мамой не смогут приехать на выпускную церемонию. Но твой отец будет здесь в четверг. Он просил тебя перезвонить.

— А мне мама ничего не говорила. Как Боб, с ним все в порядке?

— Да. Позвони ей утром, сейчас уже поздно.