Юрий Коротков - Абрекъ

Егеря похватали карабины.

— Назад! — Бурсак выстрелил под ноги абрекам. Картечь широко, как кнутом, ударила по земле.

Хасан медленно, глядя в глаза Бурсаку, пошел прямо на стволы. Бурсак, так же, не отводя глаз, снова передернул затвор…

— Хасан, — негромко окликнула Дуська. Она опустила безвольную руку Солдата. — Поздно…

Нахал висел на страховке, упираясь ногами в стену, работал металлической щеткой, сдирая мох с камня. Буквы он уже закончил и теперь обводил их рамкой.

— «С» поправь, — велел Хасан. — Оно у тебя направо падает. — Он с другими абреками стоял ниже на катушке.

Нахал спустился к ним, глянул отсюда на свою работу. Под Пятнами на вертикальной стене значилось теперь: СОЛДАТ, — серым камнем из-под черного мха.

Хасан снял корону. Поснимали фески и остальные.

— Говорят, мох сто лет нарастает, пока совсем затянет, — помолчав, сказал Хасан. — Сто лет тебе память, Солдат, — повернулся и пошел к Скитальцу.

Абреки остались стоять, переглядываясь в недоумении. Нахал догнал его:

— Что, Хасан — и все? И Бурсаку простишь? Так мы сами пойдем! Наваляем, что портрета не останется!

— Наваляем? — усмехнулся Хасан. — Эк ты его пожалел… Сам удавится. Он у нас на все Столбы прогремит.

Он взял у Нахала страховочный капроновый трос, осмотрел.

— Сколько у нас «соплей»?

— Две, — удивился Нахал. — А что?

— Пробеги по избам. Чтоб до темноты четыре было.

Бурсак, причитая, спотыкаясь на корнях, бегал взад и вперед под Первым. Все Столбы собрались тут, стояли избами, посмеивались, глядя на Бурсака и вверх. А кто, опоздав к началу представления, только выходил из лесу — сперва замирал с открытым ртом, а потом принимался хохотать, как сумасшедший, хлопая себя по коленям и указывая на вершину.

Там, на самой кромке карниза торжественно стоял новенький, сияющий Бурсаков автомобиль.

— Ребята… — метался Бурсак от «славян» к «беркутам», от тех к «бесам». — Ну, вы же нормальные люди! Не эта шпана! Снимите, ребята! Я заплачу!..

Ребята с удовольствием смеялись. Не то, чтобы болели за абреков, но все имели зуб на Бурсака, а главное — оценили хохму и с интересом ждали продолжения. А если кто и хотел бы выслужиться перед администрацией, то на глазах у всех не решился бы.

— Ребятки… Ко мне ведь прибежите, сволочи, когда петух клюнет!.. Пять тысяч, кто снимет! — отчаявшись, крикнул Бурсак. — Ну?!

Никто не двинулся с места…

Абреки стояли поодаль, покуривали невинно, как бы не очень понимая — про что шум. Подбежал посланный в дозор абречонок:

— Хасан! Спасатели едут!

Хасан бросил папиросу.

— За мной.

Снизу тяжело поднимался УАЗик горноспасательной службы. Хасан вышел на середину тропы и встал, сложив руки на рукоять кинжала. Машина остановилась, обдав его жаром перегретого движка. Из кабины выскочил старший, седоватый поджарый мужик, подошел приглядываясь.

— Хасан?

— Акула? — не веря глазам, распахнул руки Хасан.

Они обнялись и отстранились, рассматривая друг друга.

— Вернулся?

— А ты куда пропал? Мои тебя искали в городе, — кивнул Хасан на перегородивших тропу абреков.

— Да мы только вчера с Кавказа. А до того в Китае работали.

— Так ты большим начальником стал? — спросил Хасан.

— Спрашиваешь! — засмеялся Акула. — Жизнь меняется, Хасан, только успевай. Это раньше спасатели, убогие, за идею гробились. А теперь мы такое дело раскрутили — ого! Заслуженные мастера в очереди к нам, им такие заработки и не снились.

— А Столбы забыл, значит?

Акула заметил изменившийся тон Хасана. Уже без улыбки ответил:

— Всему свое время, Хасан. В моей феске сын играет. А до старости торчать на Скитальце или уплыть по дури… — он покачал головой. — Не знаешь, зачем Бурсак вызывал?

Хасан молча указал наверх. Акула засмеялся, ткнул его кулаком в грудь:

— Узнаю тебя, Хасан! За что ж ты его так?

— За дело, — коротко ответил Хасан.

— Что делаем, Игорь Николаевич? — подошел один из спасателей.

— Разворачивай. Бурсаку передашь — мы людей снимаем, а машины — не наш профиль. Пусть вертолет вызывает… Ну, давай, Хасан.

— Давай… Игорь Николаич, — они пожали друг другу руки.

Акула пошел было к машине. Остановился.

— Иди ко мне, Хасан. Для тебя всегда место найдется.

— Не приду, Акула, — качнул головой Хасан.

Тот вернулся, вытащил из кармана визитку.

— Здесь телефон — и в офисе, и домашний. Надумаешь — приходи, — он воткнул Хасану визитку за кушак и сел в машину.