Жорж Перек - Исчезание

Заключения были неутешительны: если я все время пытался тебя найти, ты даже не думал меня искать. Как принимать сей удручающий факт? И я признал разлуку, или, правильнее сказать, принял ее без всяких рассуждений, а затем придумал три веские причины: едва убежав из приюта, ты умер; тебя выкрали и увели цыгане; некий нервный срыв или внезапный травматизм замутил тебе разум, извратил инстинкт и чувства, нарушив связи, регулирующие детскую психику!

Я бился не менее трех лет, дабы выудить зацепку и найти истинную причину!

Изучив уйму записей, регистраций, реляций, статей в газетах и журналах, заручившись справками, списками, юридическими свидетельствами и циркулярами, я перебрал все административные учреждения, а также станции, склады, лазареты, гавани, терминалы, магазины и в результате напал на след: шестнадцать лет назад в местечке Призрен, близ Юскюба, приметили парня; неизвестный шатался без дела и казался не в себе.

Языка не знал. Кидался на еду, как безумный. Ступни были сбиты, руки расцарапаны.

Я решил — сначала чувствуя интуицией, а затем убежденный фактами — изучить эту версию. Я приехал в Призрен. Встретился с местными жителями; среди них был крестьянин, спасший найденыша. Мужчина рассказал, как взял парня в пастухи, дал ему крышу и еду. Я предъявил ему карикатуру: крестьянин тебя признал.

Так, в результате как минимум десяти лет усилий, я ухватил нить, ведущую к тебе!

Как мне рассказывали, ты сбежал из приюта, тебя сбила машина, ты утратил память, ты не знал ни данных тебе имени и фамилии, ни страны, где ты жил ранее. И все же ты был не таким тупым, каким казался вначале. Ты научился изъясняться, читать, и даже выказал недюжинный математический талант. Учитель гимназии дал тебе атлас, а затем убедил крестьянина направить тебя на учебу.

В Призрене ты жил не менее трех лет. Временами местные мальчишки тебя дразнили и кричали тебе вслед: «Имярек! Имярек!» — термин, считавшийся у них презрительным и значивший «безымянный». Затем называть тебя так начали все: кличка прижилась, чуть не став именем. Уезжая из Призрена, ты решил взять имя и фамилию «Эймери Шум», в знак уважения к учителю из гимназии за данные тебе знания.

Я надеялся встретиться с учителем. Учитель уже десять лет как переехал и — если верить кузену учителя — жил в Цюрихе. Через шесть месяцев, выбив приглашение на серию лекций, устраиваемых в Цюрихе, я туда приехал. Сумел найти Эймери Шума. Бывший учитель не знал, куда ты уехал. И все же рассказал мне весьма важную вещь: тремя месяцами ранее некий патлатый тип, в летах и все же энергичный — как бы снедаемый гневным пламенем — искал тебя!

Факт был интригующим. Неужели, не считая меня, есть еще люди, интересующиеся нашими перипетиями и ищущие тебя? Зачем?

Меня терзали предчувствия преследующей нас напасти. Временами, меня будил metus tenebrus ; я вздрагивал в дреме, испуганный видением убийства.

На память мне являлись странные реминисценции: в детстве — или в младенчестве? — как минимум лет двадцать назад бегинка в перерывах между играми в кубики или в юлу сажала нас себе на спину и катала, а затем, шепча, рассказывала, как в дальних странах живет жуткий Патлатый, желающий нам зла и стремящийся навредить нам, а еще наказывала: если у нас будут дети — присматривать за ними все время, дабы уберечь им жизнь.

Эти реминисценции — а быль так смахивала на небыль — мне казались неясными, далекими, и лишь через неделю я сумел найти верные сведения. Я вдруг представил себе Веракрус, где мы явились на свет, и тут же связался с лечебницей через бескабельную сеть. Мне рассказали все: явление на свет трех детей, замену, сделанную, дабы нас минула грядущая смерть, участие бегинки в укрывательстве; а еще я узнал, как лет десять назад Патлатый приехал в лазарет и навел на всех страх, пугая мстительными речами в адрес убийц сына!

Итак, будучи сначала в неведении, теперь безумный мститель знал все. Вызнал имя жертвы. Видел учителя Эймери Шума. На сие знание убил целых десять лет, и ныне на всех парах несся за нами!

Эта безудержная сила сметала все. Я, не раздумывая, заключил: Патлатый будет выслеживать нас всю жизнь, не расслабляясь ни на минуту; в душе мстителя не найдется места для участия; безумца будет манить единственная цель: найти нас, истребить наших детей, а за ними — и нас самих!

Я не имел права держать тебя в неведении, я решил предупредить, указать на напасть, гневную без меры и сильную без предела (нас искали везде и всюду). А как же тебя известить? Где ты жил? В каких краях? В хижине туземца? В пентхаузе Манхеттена? В дремучей дыре Сен-Флур? В таунхаузе с геранью на террасе в глухих предместьях Гамбурга или Упсалы? Знал ли ты, какая беда стучится к тебе в двери?