Татьяна Бонкомпаньи - Девушка из высшего общества

— Конечно, почему бы и нет? Тогда мы не будем торопиться и вернемся из ресторана пешком. Судя по всему, вечер сегодня будет замечательный, — сказал он, не поднимая головы от газеты.

— Отличная идея!

Прогуляться под луной с Робертом — это было бы замечательно. Ведь в последние несколько недель они так редко бывали вместе. Роберт не только сопровождал Джозефин на коктейли и ужины минимум два раза в неделю, но и проводил все больше времени в элитарном мужском теннисном клубе. По-видимому, встречался со многими, как он выражался, потенциальными работодателями на кортах и в сауне. Роберт даже договорился о нескольких собеседованиях, и Лили надеялась, что он все делает правильно.

— Нужно взять с собой жакет на случай, если похолодает, — вслух подумала Лили.

— Не забудь поблагодарить моих родителей за ужин.

— Роберт, — вспыхнула Лили, — я допустила ошибку всего один раз. И кроме того, почему ты не благодаришь их за еду?

— Потому что я их сын и не должен этого делать.

— А я должна?!

Он опустил газету и взял Лили за руку.

— Да, — вздохнул он. — Передай, пожалуйста, сахар.

— Отлично. Я рада, что мы это прояснили. — Лили захотелось швырнуть пригоршню нерафинированного сахара в самодовольное лицо мужа, но она справилась с собой.

Подтолкнув сахарницу к Роберту, она встала и, подняв Уилла, который, извиваясь, пытался ползать по кухонному полу, отправилась с ним в детскую. Дав ему бутылочку с молоком, она смотрела, как малыш принялся жадно сосать, медленно закрывая глазки. Перестать кормить оказалось намного тяжелее, чем она думала. И проблема не только в том, что грудь раздулась до размера небольших валунов. Лили не хватало ощущения, что малыш остро нуждается в ней. Ведь развести в бутылочке молочную смесь может кто угодно.

Уложив Уилла в кроватку, чтобы немного подремал, Лили села за компьютер и написала короткое письмо, в котором предложила идею статьи о добрачных соглашениях и условиях о детях, и сослалась на некоторые факты, известные только ей.

— Пожалуйста, пожалуйста, пусть ей понравится мое предложение, — шептала она, уставившись в экран, когда отправляла письмо Ребекке Берроуз в «Сентинл».

Лили встала, чтобы налить кофе. Когда она возвращалась из кухни, зазвонил телефон.

— Привет, это Лили Бартоломью? — раздался в трубке резкий голос.

— Да, это я.

— Ребекка Берроуз.

— О, привет, я только что отправила тебе письмо.

— Поэтому я и звоню. Мне понравилась твоя идея, и Форду тоже, — сказала она, упомянув Форда Дейвиса — главного редактора «Разговоров». Он был легендой светского общества Нью-Йорка. Если какая-нибудь статья привлекала внимание Форда, это означало, что ее автор сможет писать для любого издания в стране (за исключением, может быть, лишь «Вэнити фэр»).

— О, правда? Потрясающе. Спасибо. — Лили едва могла говорить от восторга.

— Когда ты сможешь сдать материал?

— Гм… — Лили запнулась. Она считала, что получит ответ от Ребекки через пару дней, а то и позже, и не была готова назвать конкретный срок.

— Полторы недели, начиная с сегодняшнего дня? — предложила редактор.

«Смогу ли я написать хороший материал в полторы тысячи слов за десять дней?» — запаниковала девушка.

— Лили? Двух недель хватит? — переспросила Ребекка.

— Гм, да. Должно хватить.

— Отлично. Тогда я буду ждать твою статью к полудню. Мы платим два доллара за слово. Позвони мне, если возникнут вопросы, — проинструктировала она, прежде чем отключиться.

Лили положила трубку и громко выдохнула. Поверить в то, что ее имя вот-вот появится в «Разговорах по четвергам», было невозможно. Оставалось только закончить собирать материал и написать лучшую статью в своей карьере — и все это меньше чем за две недели. Непросто, но она готова сидеть ночами, чтобы завершить задуманное. Ради Уилла она должна зарабатывать. И эта статья могла помочь ей начать карьеру заново.

Позже в тот же день, уложив Уилла спать во второй раз, Лили занялась тем, что в прошлой жизни называлось «полным приведением себя в порядок». Приняв душ, высушила волосы и накрутила на бигуди «Велкро», нанесла слой тонального крема на лицо и абрикосовые румяна на скулы. Подвела глаза темно-коричневым и серым карандашами, подкрасила губы и побрызгалась духами с ароматом гардении. Потом надела свое старое платье на завязках с листовым орнаментом от Дианы фон Фюрстенберг и туфли с открытым носом на платформе.

Застегивая ремешки на туфлях, Лили вдруг услышала плач Уилла из комнаты и бросилась к нему. Малыш стоял на четвереньках и размазывал пальчиком по простыне грязное пятно.