Джеймс Олдридж. - Дипломат

– Доброе утро, мистер Мак-Грегор. – Это была мисс Уильямс. – Что-то вы рано сегодня. Разве вы вчера не были на приеме?

– Был, – сказал Мак-Грегор.

– И Кэтрин тоже ездила с вами?

– Да, – Мак-Грегор понимал, что мисс Уильямс ждет от него рассказа о вчерашнем приеме, что она по положению имеет на это право, но он не мог заставить себя говорить. Она почувствовала, что явилась некстати, покраснела и вышла; он этого даже не заметил.

Эссекс пришел сердитый, но Мак-Грегору даже стало легче от этого.

– Куда вы вчера исчезли? – спросил Эссекс. – Вы мне были нужны.

– Мне казалось, что без меня вам лучше, – спокойно возразил Мак-Грегор.

– Лучше? А как, по-вашему, я должен был объясняться? Вы же знали, что я хочу говорить с Молотовым.

– Разве Троева не было?

– Был, но что из этого? Мне нужны были вы, а не Троев.

На Мак-Грегора это не произвело впечатления.

– Очень сожалею, – сказал он. – Мне в самом деле казалось, что вы и Кэти отлично справляетесь без меня. – Он теперь мог позволить себе быть великодушным с Эссексом, говоря о Кэтрин; это даже доставляло ему удовольствие. Но у него не было мысли, что своим успехом у Кэтрин он одержал победу над Эссексом. Просто он себя почувствовал с ним больше на равной ноге. – Ну как, договорились вы с Молотовым? – спросил он.

– Нет.

Эссексу очень хотелось спросить, о чем вчера говорил Молотов с Мак-Грегором, но у него не поворачивался язык. Это значило бы признать свою зависимость от Мак-Грегора, хотя Эссекс и убеждал себя, что он сам подстроил этот разговор.

– Молотов согласился на встречу, – сказал он Мак-Грегору. – Так что мы должны быть готовы. Русским очень хотелось бы уладить дело полюбовно. Что ж, я, пожалуй, дам им эту возможность.

Мак-Грегор задал вопрос, которого от него и ждали: – Каким образом?

– Я предложу Молотову создать комиссию для расследования положения в Азербайджане, – пояснил Эссекс. – Проект такой комиссии у нас имеется. Он был выработан в Лондоне для конференции министров, но остался неиспользованным. Вот мы его и используем теперь. Если мы увезем отсюда соглашение об образовании англо-американо-русской комиссии по Азербайджану, я буду вполне удовлетворен.

– А где будет местопребывание этой комиссии? В Москве?

– Нет. В Азербайджане. На родной почве русские неуязвимы.

– Не согласятся они, – сказал Мак-Грегор.

– Согласятся, – заупрямился Эссекс. Сговорились все сегодня с ним спорить, что ли? – Они увидят в этом средство протянуть время. Большинство расследований для того только и затевается. Но при желании можно обернуть дело всерьез и представить положение так, как это вам выгодно, если только большинство в комиссии на вашей стороне, а в данном случае так оно и будет.

– Иначе говоря, вы рассчитываете на американцев, – сказал Мак-Грегор и снова стал доказывать, что русские на это не пойдут; они сразу раскусят, в чем дело.

– А я это так подам, что не раскусят, – сказал Эссекс.

– Но как же вы думаете провести это дело, сидя здесь? – спросил Мак-Грегор.

– А я не собираюсь его проводить. Мне нужно только добиться принципиального решения. Потом мы спокойно уедем домой, а остальное уже будет делать Лондон. Молотов, разумеется, захочет, чтобы в комиссии были и азербайджанцы, но мы тогда введем в игру Тегеран, и вместе с американцами у нас все равно будет большинство. Вы вчера говорили с этими азербайджанцами? Узнали, чего им тут надо?

– Да, я говорил со всеми четырьмя.

– Что, они действительно приехали обсуждать школьные дела?

– Повидимому.

– Есть среди них коммунисты?

Мак-Грегор покачал головой. – Не знаю. По-моему, нет.

– А военные?

– Это уж твердо могу сказать, что нет.

– Ну, тогда нам до них нет дела, – сказал Эссекс, как бы ставя на этом точку.

– Куда вы собираетесь направиться после Москвы? – неожиданно спросил Мак-Грегор.

Эссекс живо повернул к нему голову. – Я не знал, что вас интересует моя дальнейшая судьба, Мак-Грегор.

– Просто я подумал о том, что с вами было приятно работать, – сказал Мак-Грегор.

– Рад слышать. – Это становилось интересным.

– Я хотел бы задать вам один вопрос.

– Да?

– Можно?

– Пожалуйста.

– Кем вы были до того, как стали дипломатом? – медленно проговорил Мак-Грегор.

– Военным, – ответил Эссекс, все больше удивляясь.

– И вам пришлось выбирать между этими двумя поприщами?

– Да нет, собственно. На армию я всегда смотрел, как на сборище актеров героического амплуа, которые упорно отказываются стать взрослыми людьми. Но выбор вообще был ограниченный. Церковь, армия, дипломатия. На мой вкус, последнее было единственным стоящим делом.