Марианна Грубер - Промежуточная станция

— Мне все равно, что у меня пройдет. Мне нужно признание, — сказал человек в форме. — Иначе она отсюда не выйдет. Мы не можем полагаться на вещественные доказательства. Они санкционированы Учреждением.

— Вы хотите привлечь к суду нелегальных беженцев? Тогда можете сразу распустить свою агентурную сеть.

Мария качнулась в сторону обербригадефюрера, успевшего подхватить ее.

— В чем мне нужно признаться? — спросила она.

Человек в форме отложил в сторону пистолет.

— Выбирайте. В нарушении существующего порядка? В обмане государства, которое вам платит? В участии в революционных беспорядках? Если вы подпишете это, будем считать, что вы пришли с повинной. На первое время вы сможете вернуться домой.

Все вокруг снова стало кружиться, теперь это чувство сопровождалось сильной тошнотой и удушьем. Внешняя тьма переместилась внутрь, заполнила глаза.

— Что я должна подписать?

По мановению руки перед ней появился какой-то человек и протянул лист бумаги. На нем не было ни строчки.

— Да, тут ничего не написано, — сказал человек в форме. — То, что нам необходимо, мы впишем позднее. Вы согласны? Не так ли?

Марии было все равно. Ей хотелось одного — умереть, и вдруг ей показалось, что она действительно умирает. Внутри что-то оборвалось, дикая всесокрушающая боль затмила рассудок. Невероятно, но жизнь в ней после этого каким-то образом продолжалась. Не так, как прежде, двигаться она больше не могла, но слышать — все слышала.

Обербригадефюрер помахал чистым листом бумаги у нее перед глазами. Ее веки не дрогнули.

— Что с ней? — спросил человек в форме.

— Отключилась. Чего вы еще хотите после ваших методов? Все, что нам было необходимо, — это терпение и тонкое чутье, тогда бы мы все смогли узнать.

Мария слышала его голос словно из-за стены, потом медленно сползла с кресла на пол.

Обербригадефюрер попытался ее поднять.

— Ее следует списать, — сказал человек в форме. — Позаботьтесь о том, чтобы тело нашли подальше от Учреждения.

Обербригадефюрер по-прежнему пытался поднять Марию. «Этого мне только не хватало», — подумал он.

— Помогите мне лучше. Отнесем ее в соседнее помещение, там есть кушетка.

Мария почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее, понесли куда-то в темноту, потом она ощутила телом какое-то ложе, кто-то поднял и уложил ее ноги.

— От мертвой какой прок, — сказал обербригадефюрер. — И куда бы ее ни свезли, все равно ее смерть припишут Учреждению. Вы забываете, полиция все еще не под нашим контролем.

— Эта дамочка нам и живой не очень пригодилась. Я за то, чтобы ее ликвидировать.

— Во-первых, делом Роланда Савари занимаюсь я, — отрезал обербригадефюрер, — и советую вам не забывать об этом. Во-вторых, господин капитан, я по-прежнему убежден в том, что через нее мы сможем выйти на мужа. Если она выживет, для ИАС она все равно предательница, и они снова будут пытаться ее ликвидировать. Может быть, даже пошлют для этого ее собственного мужа. Это наш шанс. Первый раз редко посылают на дело людей из верхушки. А теперь вот, пожалуй, настанет его черед. И в-третьих, глубокоуважаемый, я не вижу смысла в пополнении сонма мучеников и потому не стану убивать эту женщину.

— Жалеете любовницу? Прекрасно. — Голос капитана зазвучал неожиданно визгливо. — Никому не позволено повторять одну и ту же ошибку. Если эта Савари не будет ликвидирована, я подам на вас рапорт. Я подам на вас рапорт в любом случае. За отказ от сотрудничества.

Обербригадефюрер присел на кушетку и закурил сигарету. Он несколько раз молча затянулся, потом сказал:

— Вы неправильно оцениваете расклад сил. Служба госбезопасности в лучшем случае играет для Учреждения роль пехоты, и неплохо бы вам в конце концов это понять. Вы никогда не достигнете уровня Учреждения.

В комнате стало очень тихо.

— Ваша уверенность опасна. Вы…

— Вовсе нет, — прервал его обербригадефюрер. — Я верю в Учреждение. В один прекрасный день оно поглотит террор вместе с террористами и сделает из них чиновников, послушных, покорных приказу граждан, беспрекословно выполняющих то, что требует от них Учреждение. Учреждению не нужны отчеты об успехах и достижениях, чтобы оправдывать свое существование, не нужна оценка его пользы и ценности. Учреждение само есть абсолютная ценность.

Капитан стоял в проеме двери, ведущей в соседнее помещение, и рассматривал лампочку. Потом он обернулся.

— Такие Учреждения мы одним движением руки сметем с лица земли, — сказал он.