Анастасия Ермакова: Точка радости

Ироида, расчувствовавшись от собственного пения, рассеянно взглянула на опасных заговорщиков и снова, положив голову на плечо Деду Морозу, тихонько заголосила: «У природы нет плохой погоды…»

Все были одноразово счастливы.

Я заторопилась — подходило время вечерней прогулки с Хвостом. Подошла к Ироиде. Подождала, пока она допоет свою песню.

— До свидания, Ироида Евгеньевна.

— Уже?..

— Мне пора.

— Ну мы же только что начали!

— Начало всегда интереснее, чем конец.

— А неплохая была все-таки идея, — Ироида громко икнула, ткнув пальцем в плечо своего волшебного соседа, — насчет Дед Мороза-то, а?!

Тщательно, обсасывая, выбираю из селедки кости — обещала маме сделать «селедку под шубой». В сотый раз смотрю, как растяпа Женя Лукашин попадает в Ленинград и, трудно приходя в себя от похмелья, легко влюбляется в случайно подвернувшуюся женщину, походя руша надежды на семейное счастье еще двоих людей. Или нет, не так. Добрый и очаровательный Женя Лукашин, напившись до беспамятства и внезапно вырвавшись из обыденности, понимает наконец, что вот она, настоящая судьба, Наденька из Питера, а та, московская, Галя, это так, ерунда, ошибка…

Потом молодая и тонкая Гурченко вместе со своим приятелем надсмехается над старым бюрократом и занудой Огурцовым и звонко поет про «пять минут»…

Салат давно готов и водворен в холодильник.

Нагулявшись с Хвостом по морозной улице, падаю в долгий душный — забыла открыть форточку — сон. Когда открываю глаза, на часах уже шесть вечера. Шесть часов до Нового года.

Надо бы поздравить Пашу с Тонькой. Иду в магазин. Все стены там увешаны гирляндами мигающих огней и мишурой. Продавщицы в белых фартучках нарядно улыбаются. Непонятно от чего поднимается настроение. Вот так всегда бывает: ни с того ни с сего вдруг станет радостно, и захочется всем сделать что-нибудь хорошее, подарить, например, этим улыбчивым продавщицам по шоколадке. Неожиданно моя идея воплощается: подвыпивший дядька дарит им конфеты. Правда, одну коробку на всех.

Покупаю батон колбасы, кусок сыра, курицу гриль, банку маринованных огурцов и бутылку водки для Паши и его подруги. Сегодня можно.

У примагазинных дворняг тоже праздник. Многие отламывают для них небольшой кусочек от своего кажущегося бесконечным новогоднего чуда. Отламываю и я. Батон колбасы моментально исчезает. Приходится вернуться в магазин и купить еще один.

Мороз, наверное, градусов двадцать, если не больше. Окна в машине покрыты толстым слоем жесткого заледеневшего инея. Усердно, так, что начинает болеть рука, орудую скребком. Хвост нетерпеливо переминается на заднем сиденье: скоро поедем?

Поворачиваю ключ в замке зажигания — безрезультатно. Аккумулятор не подает признаков жизни. Может, его вообще нет? Открываю капот и задумчиво осматриваю сложные металлические внутренности. Да нет, вроде на месте. Как, впрочем, и все остальное. Пробую завести снова — результат тот же. Наверное, женщина всматривается в то, что находится под капотом, так же напряженно и бессмысленно, как отчаявшийся философ в так и не открытую им тайну существования.

— Че случилось-то? — веселый поддатый голос принадлежит пузатому мужику в расстегнутой дубленке.

— Да вот, не заводится, аккумулятор сел.

— А-а, это бывает, — машет он рукой, — прикурить, что ль? Вон моя машина-то, щас поближе подъеду.

Его «Ауди» лихо, нос к носу, подъезжает к моей «шестерке».

— Ну, давай, пробуй! — командует мужик.

Получив мощную энергетическую подпитку от своей урчащей иностранной подруги, отечественная колымага наконец заводится.

Спаситель, довольный, тут же отсоединяет провода, убирает в багажник.

— Сразу не глуши, — наставляет он, — поездишь часик-полтора. Усекла?

— Угу. Спасибо, — пытаюсь всучить ему триста рублей.

— Да брось ты, — отмахивается он, — Новый год на носу, а ты тут со своими деньгами!

Благодушествуя, закурил.

— Поезжай тихонько, не гони. Дорога скользкая. В гости, что ли, намылилась?

Чтобы не обидеть, пытаюсь отвечать ему с той же староприятельской интонацией:

— В гости. Одной-то в Новый год сидеть не больно весело…

Мужик растолковывает мой ответ по-своему.

— А ты меня возьми с собой! Тогда уж точно не соскучишься!

— Да я к маме.

— Вот и познакомишь как раз. Замужем?

— Кто — мама?

— Да на хрена мне твоя мама? Ты — замужем?

— Замужем, — поворачиваюсь к нему боком для наглядности.