Оливия Голдсмит - Билли-талисман

После ужина они отправились пешком к ней домой. Ночь была великолепна, и Майкл, размахивая портфелем в одной руке, другой держал ее за руку. Когда они дошли до ее дома, он полез в карман и достал ключи.

— Позволь мне, — сказал он и открыл дверь для нее. Пока они поднимались по лестнице, Кэйт полезла в сумку. По некоторой причине она хотела сама открыть дверь своей квартиры и поэтому старалась опередить в этом Майкла.

Войдя в гостиную, Майкл бросил портфель на диван и сразу же развязал галстук. Кэйт подумала, что он, наверно, немного опьянел от выпитого глотка шампанского. Сама же она была ни в одном глазу — как судья. Она и в самом деле, как судья, взвешивала все про и контра складывавшейся ситуации. Когда Майкл взял ее за руку и повел в спальню, она просто пошла за ним.

Он принялся расстегивать рубашку, сидя на краю кровати, снял ботинки, потом носки, которые аккуратно засунул в ботинки. Затем он встал и, расстегнув пряжку ремня, посмотрел сверху на нее, улыбнулся и спросил:

— Мне тебя раздеть?

Кэйт улыбнулась в ответ в надежде замаскировать свою тревогу. Она беспокоилась не потому, что Майкл мог покинуть ее. Ее прекрасное настроение было, конечно же, неуместно, а Майкл не был непроницательным человеком.

Однако, как большинство мужчин, он не думал о ее настроении, начиная заниматься с ней любовью. Она ощутила его руки на талии и ниже, и он снял с нее трусы. Затем он поднял руки выше, к ее груди. Он целовал ее долго и пылко, но Кэйт это не возбуждало. Когда он вошел в нее, она поняла, что оргазма сегодня ей достичь не удастся. Стыдясь выдать себя, она просто перешла к позиции поверх него и сделала все, чтобы он получил удовольствие. Позднее, когда они закончили, Майкл вздохнул и, уронив голову на подушку, сказал:

— Тебе понравится Остин.

Кэйт не была уверена, что расслышала.

— Что? — спросила она.

— Тебе понравится Остин, — повторил он. — Там здорово.

Он повернулся на бок, и по нескольким глубоким вздохам она поняла, что он заснул.

Она тихо лежала рядом, хотя ее обуревали чувства. Ей только что сделали предложение? Было ясно, что Майкл не только не сомневался сам в том, что она поедет с ним, но и не считал необходимым спрашивать ее об этом. Он пространно рассказывал о кафедре Саджермена и о том, как это было для него важно, но никогда — о том, что все это могло означать для нее. Она предположила, что он, вероятно, думал: ей все равно. Он с ней просто не считался. Она была той, которая поедет туда, куда он захочет. Она не могла поверить, что он так самонадеян или так плохо знал ее. Вдруг глубокий стыд охватил ее, ей было стыдно и за него, и за себя. Как она могла спать с мужчиной, как он мог спать с ней, если они абсолютно не знали друг друга?

Кэйт смотрела через его голову на туалетный столик и на статую Девы Марии, стоявшую на нем, и не могла разобраться и понять, что с ней самой было не так.

Вот уже несколько дней Кэйт ничего не слышала от Бины. Когда Бина наконец позвонила, она болтала без умолку, не давая ей открыть рта. Было ясно, что она полностью занята Билли. Кэйт думала, что это, пожалуй, даже хорошо, поскольку ей самой нужно было разобраться в собственных эмоциях.

Как ни странно, через несколько минут Кэйт стала раздражать беззастенчивая болтовня Бины. Она все говорила и говорила о Билли, какой он забавный, как чудесно они проводили с ним время вместе, каким он казался ей искушенным во всем и какой он к тому же настоящий джентльмен. Так, поняла Кэйт, Бина оценила то, что при расставании вместо секса он желал ей спокойной ночи.

— Теперь я вижу, чем он берет всех своих девчонок, — продолжала Бина. — Он выглядит действительно внимательным, когда ты говоришь. Знаешь, как парни не любят разговаривать, и еще глаза у них словно стекленеют, когда ты начинаешь говорить? — Кэйт, вспомнив Майкла, неохотно согласилась: она тоже знала. — Так вот, он совсем не такой.

— Какая новость, — сказала Кэйт суховато. — Что же, все идет хорошо.

Не то чтобы она поверила в успех плана Эллиота, но внимательность Билли хотя бы превращала их встречи в необходимое Бине развлечение после недавней драмы в ее жизни.

— О, мы бесподобно провели время, — не унималась Бина. — Он такой забавный. Когда мы пришли в тот клуб, он…

Кэйт тяжко было это выслушивать. У нее хватает и своих неурядиц. Ей ужасно не хотелось признавать это, но она уже готова была поверить, что суждения Эллиота о Майкле были верны. Достаточно приятный и заботливый в некотором смысле, Майкл оказался эгоцентричным, и теперь она находила его даже… скучным. На прошедшей неделе он звонил ей ежедневно, делясь с ней новостями о том, что Кэйт уже называла «ситуацией с Саджерменом». После того ужина он почти все проводимое ими совместно время говорил об этом.