Исмаиль Кадарэ - Генерал армии мертвых

— Мы говорим не о том, что было двадцать лет назад, — перебил его генерал.

— Вы не раз вспоминали греков и троянцев. Почему бы нам не вспомнить и то, что было двадцать лет назад?

— Нет смысла продолжать этот разговор, — сказал генерал. — Здесь такой сильный ветер.

Все трое быстро направились к машине. Шофер рванул с места. Но они не проехали и пяти минут, как за деревянным мостом дорогу им загородила телега, у которой отвалилось колесо. Возле нее суетились два крестьянина.

— Извините, — сказал один из них эксперту, вышедшему из машины.

— Ничего.

— Мы уже слышали, зачем вы приехали, — сказал крестьянин. — Сегодня бабы в селе весь день об этом болтают. Только и разговоров что о ваших машинах.

— Хватит языком молоть, — пробормотал другой крестьянин, насаживая колесо.

— Говорили, что они выкопают из могил своих солдат и отправят их на родину, — невозмутимо продолжал первый крестьянин, — а вместе с ними вытащат на свет божий и убитых баллистов [4] Баллисты — члены националистической фашистской организации «Баллы комбэтар». и их тоже отправят на запад, за границу. Это правда?

Эксперт засмеялся.

— Мы так слышали, — сказал крестьянин. — Чтобы они и мертвые были неразлучны. В те времена союзники и сейчас тоже. Так говорили.

Эксперт снова засмеялся.

— Это неправда, — сказал он. — Никто не собирается заниматься убитыми баллистами.

— Давай помоги лучше, — снова воскликнул второй крестьянин. Колесо никак не поддавалось.

Вдали лаяли собаки.

— Ты всем этим и занимаешься? — спросил крестьянин эксперта.

Тот кивнул.

Крестьянин глубоко вздохнул.

— Тяжелое это дело.

Колесо наконец встало на место.

Телега освободила дорогу, и автомобиль понесся по автостраде, пересекающей равнину.

Октябрьская ночь опустилась на землю. Лунный свет, просачиваясь сквозь пористую пелену облаков и тумана, медленно окутывал бескрайнюю равнину. Небо теперь жирно блестело, и от этого уходящая за горизонт долина и шоссе казались залитыми молоком.

Осенью бывали такие ночи, когда все небо заливал странный, печально-равнодушный, сводящий с ума свет луны. Мы лежали на земле и каждый из нас наверняка думал, мамочки, что же это за небо здесь такое!

Рытвины на дороге казались большими и черными в скользящем по земле свете фар.

Через час вдали показались огни города.

Машина остановилась перед «Албтуристом». По мокрой улице, в неоновом свете витрин, торопливо шагали запоздалые прохожие. Ночной ветер бил в лицо, и генерал со священником поспешили войти в гостиничный холл. Свободных комнат было много — туристский сезон уже закончился.

— Желаете с видом на реку? — спросил администратор на ломаном английском.

— Да, — ответил священник. — Благодарю вас.

Служащий помог им отнести чемоданы.

— Река здесь красивая, — сказал священник, когда они поднялись в номер.

— Вы уже бывали в этом городе?

— Бывал, — ответил священник.

— Сколько раз вы были в Албании?

— Несколько раз в тридцать девятом, а потом еще — в середине сорок второго. Но при совершенно разных обстоятельствах.

Генерал подошел к окну и отдернул занавеску. Над равниной разливалась тревожная белизна лунного света. Он задернул занавеску и закурил.

— Спустимся в ресторан? — предложил священник.

— Давайте.

В коридоре они увидели эксперта, который выходил из своей комнаты с полотенцем в руке.

— Пойдемте ужинать, — предложил священник.

— Сейчас спускаюсь, — ответил эксперт.

— Внизу, в ресторане, ужинает тот генерал-лейтенант, которого мы встретили две недели назад в горах, — сказал священник.

— В самом деле?

— Они, наверное, тоже ищут своих в этом городе, — сказал эксперт.

Две недели назад, когда их машина ехала по шоссе, пересекающему широкое плоскогорье, перед глазами генерала, который дремал, откинувшись на заднем сиденье, вдруг возникла картина, показавшаяся ему совершенно нереальной.

Рабочие в спецодежде работников коммунального хозяйства копали землю сразу в нескольких местах. На шоссе стоял легковой автомобиль и за ним — крытый грузовик. Автомобиль и грузовик были точь-в-точь такие же, как и их автомобиль и грузовик. Возле защитного цвета машины стоял военный в плаще и спиной к шоссе еще кто-то, одетый в черное.

Что это? — подумал генерал, оцепенев. Уж не сон ли? Ему показалось, что он увидел на плоскогорье самого себя, священника и рабочих. На мгновение он зажмурил глаза, затем протер рукой запотевшее стекло. Все это было реальностью.