Нил Шустерман - Теневой клуб

Остин рванул рубашку, пуговицы отлетели, а вместе с ними на другой конец комнаты отлетела и Октавия. Шлёпнувшись на пол, она не стала зря терять время и засуетилась в поисках укрытия.

— Не наступите на неё! — вопил Томми Николс. — Она же ручная, правда-правда, она одомашненная паучиха!

Но никто ему не внял. Все спасались от жуткой твари на столах, а Октавия в панике металась внизу, между ножками, пока не нашла свой безвременный конец под каблуком Ричарда Фергюссона.

Остин-Спесь сидел на полу в полном отрубе. Томми Николс рухнул на колени и залился слезами, оплакивая драгоценную покойницу, а Ричард Фергюссон швырнул свой ботинок в мусорную корзину, рассудив, что идти домой босиком предпочтительнее.

В пятницу на третьей неделе после подписания Хартии мы, как обычно, собрались в Стоунхендже. Старый фундамент, эти покрытые мхом камни вокруг глубокой ямы с самого начала были в нашем восприятии окутаны неким мистическим ореолом, и сейчас, казалось, магическая завеса ещё больше сгустилась над этим местом. Стоунхендж был нашим убежищем, он существовал только для нас — лишь здесь мы могли обменяться историями о том, кто что кому сделал и насколько хорошо удались нам наши проказы. Здесь, в Стоунхендже, мы праздновали свои победы.

Прошли дожди, с деревьев ветром сбило сучки и прутики — растопку для костра, солнце высушило их; так что когда светило опустилось к самому горизонту, у нас пылал отличный жаркий огонь. Мы сидели, болтали, по кругу ходил большой пакет с маршмеллоу — к концу нашей встречи все поджаренные кусочки до единого осели в наших животах.

— Нет, вы видели физиономию Веры Дональдсон, когда она бегала по школе и срывала с дверей копии своего дневника? — спросила Эбби.

— Классика! — отозвался Джейсон.

— Знаете, на следующий день, — добавила Шерил, — все восьмиклашки наперебой приглашали её на свидания! Заметьте — не здоровенные парни, а всё больше коротышки типа Мартина, которые на вид вообще как семиклассники! Они решили, что раз ей нравится Мартин, то, значит, она торчит от парней помоложе! Вера чуть не окочурилась от унижения!

— Шикарно, — сказала Эбби, причёсывая волосы (этим она занималась каждую свободную минуту).

— Эй, подождите! — воскликнул Даррен. — Если уж говорить про физиономии, то как вам морда Остина, когда он обнаружил у себя на башке тарантула?

— Или когда тарантул побежал у него по спине! — залилась О_о.

— Классика! — сказал Джейсон.

— Потрясающе! — прокомментировала О_о.

— А крутая оказалась паучиха, — добавил Даррен. — Как будто точно знала, чего от него хотят!

— Эх, жаль, я не видел! — вздохнул Джейсон.

— Надо бы произвести Октавию в почётные члены нашего клуба, — заметил я.

— Точно. К сожалению, почила в бозе, — посетовал Даррен, засовывая в рот маршмеллоу.

— Ничего вы не понимаете в мордах! — заявил Рэндал. — Самая классная — да нет, самая суперпотрясная во всей всемирной истории — это рожа Дрю Лэндерса, когда он стянул свои носки в раздевалке на глазах у всей команды. И никто из вас этого не видел! — позлорадствовал он.

— Так расскажи! — попросила Эбби.

— Ладно. — Все члены клуба обратились в слух. — Вся команда, кроме Дрю, уже надела плавки, и тут как раз тренер прошёл через раздевалку к бассейну. Его надо было задержать подольше, и я стал задавать ему всякие вопросы.

— Что, и тренер тоже был при этом? — спросила Эбби.

— Я до этого ещё дойду!

— Шикарно! — выдохнула Эбби.

— Короче, тренер начинает мне втолковывать, что я, как обычно, во всех заплывах вместе с Дрю, и я, как обычно, соображаю, что он опять будет первым. И тут, как я и предсказывал, Дрю стаскивает свои вонючие носки. Джаред, ну ты просто мастер, так накрасил ему ногти — сдохнуть можно! Я сам чуть не сдох! А Дрю поначалу ничего не заметил, натягивает себе плавки и хоть бы хны. Зато тренер увидел всю эту красоту.

— О ё-о-о! — простонал я. Полный абзац!

— Классика! — воскликнул Джейсон. — Просто классика!

— Заткнитесь, дайте закончить. Тренер, значит, видит его ногти — такие кислотно-красные, ну просто сами в глаза лезут, — и говорит: «Дрю, что у тебя с ногами?» Все, естественно, пялятся на лапы Дрю. Никто не смеётся, все подумали, будто он сам это сделал, потому что... ну, вы понимаете. Все только сказали: «Ух ты, никогда б не подумал» или «Вот это да, неужели он того...» и всё такое прочее.

— Наконец Дрю видит свои ногти, поворачивается к тренеру, морда у него вся перекорёживается, как будто он вот-вот расчихается, и пытается что-то сказать, а получается только «Я... я... я... не... не... не...», и старается спрятать ноги, и вот тут вся команда ложится от смеха. Не, эти накрашенные ногти надо было видеть! Смешнее не найдёте во всей мировой истории!