Жоржи Амаду - Большая Засада

Легкий бриз долетал с реки; проститутки отдыхали от ночного одурения; Тисау выходил, чтобы осмотреть охотничьи ловушки. Наемники на складе какао и работники, строившие загон для скота полковника Робуштиану де Араужу, еще не приступили к делу. Только птичьи трели нарушали тишину Большой Засады. Это был любимый час Фадула: выпив горячий кофе, он усаживался у порога, зажигал кальян и оглядывал мирные окрестности: долину, реку, горы, деревья и узкий ряд домов. Большой Турок отдыхал в своей империи.

Его ничто отсюда не выманит: ни совет врача, ни угроза жагунсо, ни соблазн женщины. Не родилась еще та баба, которая заставит его сдаться, отступить от своей судьбы. Кто теряет голову из-за юбки так, что совсем перестает соображать, кончает свои дни в нищете и унижении, над ним все смеются и издеваются. Даже если Зезинья ду Бутиа приедет во главе карнавальной процессии, которая будет состоять из самых аппетитных шлюх из кабаре Ильеуса и Итабуны, они не заставят его совершить подобное безрассудство. Ни одна баба, будь то Зезинья — проститутка, красотка из кривого переулка, или барышня Аруза — отличная партия, или Жуссара Рамуш Рабат, богатая вдова, — обе невесты на выданье, соблазнительные и лживые. Множество искушений не дают покоя хорошему христианину, они несут иллюзорный соблазн и реальную опасность. Размышляя о своих делах-делишках, он неусыпно следил за берегом реки, особенно за той его частью, где находилось Биде даш Дамаш — Дамское биде. Так Каштор, офранцузившийся негр, назвал каменный бассейн с водопадом, где проститутки купались и стирали. Кто знает, может быть, Бернарда окажет милость и, освежившись после купания, согласится наполнить праздником и весельем пустоту утра.

Бернарда, темная загадка. Ему даже показалось как-то, что благодаря подаркам она выделяет его среди всего того сброда, который вокруг нее крутился. Часами могла она слушать его «Сказки тысячи и одной ночи», детские побасенки, истории из Библии, в которых турок был специалистом. В постели она бушевала, объятая огнем, и смеялась не прекращая. Многим казалось, что между ними что-то есть. И все же Бернарда отказалась перенести свои пожитки в его дом, чтобы превратиться из проститутки в любовницу, почтенную сожительницу, а предпочла остаться шлюхой, у которой для каждого прохожего открыт дом и раздвинуты ноги. Фадул не понимал: она была столь же загадочна, как стихи Корана, запутанной книги неверных.

Болтая с Корокой о жизни и ее хитросплетениях, он спросил мимоходом, нет ли у нее объяснения абсурдному поведению Бернарды. Корока уклонилась:

— Да кто ж ее знает! Голова женщины — темный колодец. У меня челюсть отвисла, когда я узнала. Но если я скажу то, что скажу, сеу Фаду не поверит: в Итабуне я знала одну особу, которая бросила богача мужа, владельца магазина, души в ней не чаявшего, чтобы промышлять проституткой в публичном доме. Ее звали Валделисе, это была видная бабенка, и ей нравилось быть шлюхой. Мир более мудреный, чем нам кажется, сеу Фаду Это все, что я могу сказать, больше я ничего не знаю.

В те времена, когда селение только зародилось, в Большой Засаде побывал цыганский табор и, невзирая на все передряги, оставил по себе долгую память. По цыганам тосковали, хотя за один день и одну ночь произошло не так уж много событий, о которых стоило бы рассказать. И все же осталось некое неотразимое очарование, неразрешимая загадка.

Цыгане появились однажды, когда только начинало вечереть, и разбили лагерь в зарослях, на том берегу реки. Должно быть, они, направляясь к мосту, сбились с дороги или сделали это специально — поди пойми!

Они распрягли повозки, обвешанные разноцветными покрывалами, накрытые кожей, набитые скарбом. Женщины принялись разводить огонь, в то время как мужчины отправились к реке поить животных — лошадей и ослов. Только Жозеф — самый старый цыган с курчавыми белыми волосами, серьгами в ушах, кольцами на пальцах, кинжалом на широком поясе и в жилете вместо пиджака — перешел реку по камням и сразу направился к магазину Фадула. «Ни дать ни взять — король», — подумала Корока, завидев его.

Издалека казалось, что их много, а на самом деле их было меньше двадцати, считая детей. «Более чем достаточно», — решил капитан Натариу да Фонсека на следующий день, наткнувшись на цыганский табор, расположившийся перед Большой Засадой. Он спешился с мула как раз в тот момент, когда Турок Фадул собирался купить у цыган осла, и успел помешать ему совершить эту опрометчивую сделку. О давешних событиях он знал только с чужих слов.