Владимир Колковский - В движении вечном

Один из очень немногих, человек «ненормальный» оказался по воле судьбы в самом обыкновенном, реально существующем мире, мире, базирующемся весьма привольно, устойчиво лишь на нескольких примитивнейших китах-аксиомах, вроде: «Где бы ни работать — лишь бы не работать… Ответственности никакой — и денежная… Превыше всего — душевное спокойствие…»

И тогда, и впоследствии, когда жизнь его представляла собой, по сути, лишь добычу куска хлеба, борьбу за выживание — ему казалось до невозможности отвратным самой сущности своей отдаваться сполна этим очевиднейшим для окружающих аксиомам. Отдаваться всецело, уподобляясь послушной белке, бездумно несущейся изо дня день по ускользающему колесному кругу к неизбежному концу.

И судьба заботливо шла навстречу. Возложив конкретную роль в этом Мире, она всегда предоставляла возможность обходиться малыми силами, уводя своевременно от суетной мишуры и рутины, позволяя наблюдать глубоко и вдумчиво этот удивительный Мир как бы со стороны.

Но вначале было Начало, то невольное, возвышенное, непередаваемое словами первичное чувство. Как духовный первичный толчок, как живительный солнечный лучик после долгой и сонной зимы.

То, что было потом, было медлительно и долго. Об этом еще будет немало и по порядку.

Но сейчас необходимо порядок нарушить, и поэтому снова так нужна она, наша мысленная машина времени. Мы ею не раз уже вос-пользовались, то возвращаясь в полузабытые детские годы, то вдруг совершив десятилетний скачок из мира юношеских розовых грез в поджидавший терпеливо с ехидной усмешечкой существующий мир повседневных рутинных реалий… Нажмем снова невесомую клавишу на отметке 2012-год, предоставим возможность главному герою ясно высказать то, что «услышал» за эти мгновенно промелькнувшие годы. Высказать, а затем возвратиться назад, пройти эти годы как бы заново — пройти и взглянуть по иному, с высоты «услышанных» явственно законов.

Почему же миллионы «не слышат»?

Обобщим по-простому всех — потому что нужны чудеса. Другими словами, нужны такие явления, которые не укладываются строго в известные законы науки, законы материального Мира. Те же, что нам предлагаются в качестве таковых, по крайней мере, весьма сомнительны, и даже такое знаменитое ежегодное древнее чудо как схождение Благодатного огня также при желании можно с легкостью подвергнуть сомнениям. Ведь главное действующее лицо православный митрополит почему-то один заходит в отдельную комнату, какое-то время находится там в полном одиночестве, и определяющий момент-вспышку никто из присутствующих не видит. Вот если бы туда свидетелей, да научной аппаратуры нашпиговать под завязку, да засечь аккуратно на пленочку — вот тогда и ученым пришлось бы поверить, коль уж обеспечена на все сто процентов «научная корректность эксперимента».

Или вот, совсем тривиальную вообразим ситуацию. Возжелал, положим, вознес к небесам руки, попросил слезно Всевышнего — и принимайте дары, товарищ любезный, пользуйтесь на здоровье… Вот тогда и поверить было бы совсем запросто, такие чудеса понятны и ученому люду, и каждому рядовому обывателю.

Но ведь суть дела не в этом.

Мир сей устроен так, что чудеса сказочные в нем совершенно и не нужны, как правило. Если они и происходят, то лишь изредка, на небольшом пространстве, в короткий промежуток времени и для очень немногих. Именно, именно так, чтобы остальным было трудно поверить. Как это случилось, например, две тысячи лет назад. Случилось в тот подходящий с точки зрения Высших сил момент, когда человечество уже достаточно продвинулось от первобытно-дикого состояния к чему-то осязаемо цивилизованному: письменность, искусство, наука в зачаточном состоянии, литература… С точки зрения сил Высших, наконец, пришло время, когда было с чем работать, и стало необходимым задать истинный первотолчок человечеству в нужном направлении. Конечно же, для убедительности полной в этот уникальный момент истории чудеса были необходимы, и о них мы хорошо знаем. Но и они происходили столь короткое время и на столь ограниченном пространстве, что даже в те давние времена подвергались сомнению многими… Что уж тогда говорить по происшествии двух тысячелетий.