Джоджо Мойес - Девушка, которую ты покинул

— Вы что, были вместе с ней?

Пол расцветает от удовольствия. Он не решается сразу продолжить разговор, чтобы не выдать своего энтузиазма, но потом все-таки произносит:

— С чего вы взяли? Она что, упоминала обо мне?

— Нет, — отвечает собеседница, и Пол слышит звук закипающего чайника. — Я просто из любопытства. Послушайте, она сейчас проводит ежегодную экскурсию. Возможно, к четырем вернется. Если нет, могу взять сумочку вместо нее.

— А вы кем ей приходитесь?

Снова подозрительно длинная пауза.

— Я женщина, которая принимает украденные сумочки вместо Лив.

— Допустим. Давайте адрес.

— А вы не знаете? — И снова тишина. — Хм. Ну вот что я вам скажу, мистер. Приходите на угол Одли-стрит и Пакерс-лейн, а там вас кто-нибудь встретит.

— Я не вор и не краду сумочки.

— Говорите-говорите. Позвоните, когда будете там, — бросает она, и Пол даже на расстоянии чувствует, как напряженно работает ее мозг. — Если никто не ответит, просто отдайте сумочку женщине, что живет в картонных коробках у черного входа. Ее зовут Фрэн. А если мы все же решим с вами встретиться, то не вздумайте шутить. У нас есть пушка. — И, не дав ему ответить, вешает трубку.

Он сидит за письменным столом, тупо глядя на телефон.

Джейн без стука входит в его кабинет. Пола эта ее манера уже начинает порядком раздражать. Ему кажется, что она пытается застукать его на чем-то.

— Итак, картина Лефевра. Ты уже послал открытое письмо?

— Нет. Проверяю, не выставлялась ли она.

— А ты узнал адрес настоящих владельцев картины?

— В редакции журнала не сохранилось никаких записей. Но все нормально. Я отправлю письмо ему на работу. Если он архитектор, его нетрудно будет найти. Фамилия наверняка значится в названии компании.

— Прекрасно. Я сейчас получила сообщение о том, что предъявители прав на картину через несколько недель приедут в Лондон и хотят встретиться. Было бы здорово, если бы мы могли к их приезду получить ответ от хозяев картины. Можешь определить примерные даты?

— Постараюсь.

Он упорно смотрит на экран компьютера, где нет ничего, кроме скринсейвера, и Джейн, поняв намек, уходит.

Мо уже дома. Несмотря на иссиня-черные волосы и черную одежду, ее присутствие практически не чувствуется. Только иногда, просыпаясь около шести утра, Лив сквозь полудрему слышит, как Мо снует туда-сюда, готовясь к утренней смене. И присутствие постороннего человека в доме странно успокаивает Лив.

А еще Мо каждый день готовит или оставляет в холодильнике завернутую в фольгу еду из ресторана, а на столе — инструкции по применению: «Нагревать 40 минут до температуры 180 градусов. Это означает ВКЛЮЧЕНИЕ ДУХОВКИ» или «ДОЕШЬ ЭТО, ТАК КАК К ЗАВТРАШНЕМУ ДНЮ ОНО ВЫПРЕТ ИЗ КОНТЕЙНЕРА И УБЬЕТ НАС». В доме больше не пахнет сигаретным дымом. Лив подозревает, что Мо тайком покуривает на балконе, но не задает лишних вопросов.

Но в общем они живут обычной жизнью. Лив встает как всегда и направляется в сторону бетонных прогулочных дорожек, ноги ритмично касаются земли, в ушах свистит воздух. Она перестала покупать кофе и теперь заваривает для Фрэн чай, потом ест свой тост и садится за письменный стол, стараясь не слишком расстраиваться из-за отсутствия работы. Но теперь она замечает за собой, что с нетерпением ждет трех часов, когда в замке повернется ключ и Мо вернется домой. Мо не предложила ей арендной платы — Лив не уверена, что им обеим хочется переводить отношения в деловое русло, — но на следующий день после пропажи сумочки на кухонном столе появилась кучка смятых банкнот. «Экстренный муниципальный налог, — гласила приложенная к деньгам записка. — Только не вздумай заморачиваться на эту тему».

Но Лив и не думала заморачиваться. У нее просто не было другого выхода.

Они как раз пьют чай и читают лондонскую бесплатную газету, когда раздается телефонный звонок. Мо поднимает голову, словно охотничья собака, почуявшая запах дичи, и смотрит на часы.

— О, я, кажется, знаю, кто это, — говорит она и, так как Лив снова утыкается в газету, добавляет: — Это мужчина с твоей сумочкой.

— Что? — Лив так и застывает, не донеся кружку до рта.

— Забыла тебе сказать. Он уже звонил. Я велела ждать нас на углу.

— Какой мужчина?

— Без понятия. Я только убедилась, что он не судебный пристав.

— Боже мой! Неужели у него и правда моя сумочка? Как думаешь, а он не потребует вознаграждения? — Пошарив по карманам, она достает четыре фунта монетами и еще какую-то мелочь. — Да, особо не разгуляешься. Как думаешь?