София Блейк - Невеста. Шлюха

— Мало ли кому что не идет, — со злостью сказала я. — Многие могли бы выглядеть королевами, но они носят то же, что и десять лет назад, да и всей России не идет побираться. А тебе не идет назидательный тон и попытки выглядеть не тем, кем ты являешься.

— И какой же я? — спросил Егор, немного удивленный.

— Жизнь тебя не баловала, но она и не давила, как асфальтовый каток, — сказала я. — Ты очень непростой человек, но ты яркая личность, и мне очень интересно с тобой. Только не опускай планку и не говори банальностей, это не нужно нам обоим.

— Офигеть, — засмеялся Егор, — ты натурально затыкаешь мне рот, девушка. Если для тебя это игра, то тебе надо подыскать для нее какого–нибудь Каспарова, а не простого инженера, вроде меня.

— Это игра и для тебя, — сказала я. — Мужчина может купить женщину, но гораздо увлекательнее ее завоевать, правда? И тогда вы играете вашими достоинствами, двигая их по доске.

— Это ты сама придумала?

— Нет, это говорил мой папа, — призналась я. — Мы с ним часто играли в шахматы в его последние годы, когда у него уже не было сил гулять.

И он меня спросил, а я рассказала ему об отце, говорила и чувствовала, как нужно мне выговориться. Тогда я поняла, что уже полгода не общалась по-человечески, и мне стало страшно, что я вот так и могла превратиться в резиновую куклу для слива спермы, вроде той, что с неделю назад показывал мне один клиент.

«Голландия, — хвастливо говорил он, — самая дорогая модель, с подогревом и пятью вариантами общения. Правда, сучара по-английски шпрехает, хрен поймешь ее. Видела б ты хлебальники таможенников в Шереме — они чуть не обкончались. Ну, и друзья, понятно, иногда просят попользоваться, а один спрашивает: «На кой тебе это чмо резиновое? Неужели с нормальными бабами проблема перепихнуться?» Я–то не сказал ему, что меня прикалывает засаживать и одновременно бить, какая живая подруга вытерпит? А вот машке резиновой все параллельно — ее хоть еби, хоть пизди! Это ж сокровище какое!»

Между тем, Егор предложил тост в память об отце. Мы сидели в небольшом ресторанчике на Арбате, и я расслабилась от выпитого, вдруг поняв, что с самого начала жизни в Москве меня так и не отпускало напряжение. Получалось, что Егор, возможно, и не столь важен был для меня как личность, но я просто выбрала его, чтобы смягчить свой непрерывный стресс.

— Расскажи, ты с детства хотел стать таким, как сейчас? — попросила я, чтобы проверить свое подозрение.

— Нет, наверное, — сказал Егор. — В молодости я мечтал стать рок-музыкантом. Бредил битлами, Элвисом.

— А теперь жалеешь, что не стал?

— Нет, вряд ли, — сказал Егор. — Я неплохой электронщик, у меня всегда ладилось с математикой. Если я и ошибся где–то, то наверное в личной жизни, — он помрачнел и задумался.

— Разве можно прожить так, чтобы не ошибиться? — подумала я вслух.

— Наверное, нет, — ответил он. — Когда друзья уже все переженились, а ты один холостяк, начинаешь задумываться, почему ты не такой, как все. От этого плавно переходишь к мысли, что надо найти себе самую-самую, и, как правило, находишь… какую–нибудь стервищу.

— Ага, — поддакнула я. — В молодости на стерве жениться невозможно.

— Не о том речь! — отмахнулся Егор. — Когда женишься по любви, это совсем другое. Это простительно, это можно исправить, времени–то впереди много. А когда уже хорошо за тридцать, и вроде бы опытный и не дурак — тут уж только пенять на себя остается.

— Все так скверно?

— Еще сквернее.

— Тогда не надо об этом, — сказала я. — Лучше уж о работе.

— Ну да, — согласился Егор. — Работа отвлекает, я люблю ее, но у меня не просто работа, а бизнес.

— И в чем разница?

— В деньгах, — сказал Егор и поднял очередную рюмку. — За тебя, Софья Николаевна. — Он выпил и продолжил: — Люди вообще–то не становятся лучше со временем. Мы руководим фирмой вместе с моим близким другом, вместе аспирантуру заканчивали. Но в последние годы он очень сильно изменился.

— Это как? — мне действительно было интересно.

— Он, по сути, отстранил меня от всех важных решений, оставил на мне только техническую часть. А сам всем говорит, что фирма его, а не наша. Общие знакомые уже думают, что я у него на зарплате.

— А ты пытался поговорить с ним по душам, выяснить все?

— Ну да, — в тоне Егора слышалась растерянность. — Он отвечает, что управлять всем должна одна голова, а сиамские близнецы не выживают. Ты слышала про таких близнецов?

— Читала.

— Ну вот, — продолжил Егор. — И получается, что вроде он прав, заботится обо мне, разгрузил от административных дел, оставил себе все самое проблемное. Только я уже не контролирую финансы, и это мне не нравится, потому как умные люди говорят, что если кто управляет денежными потоками, то, значит, бизнес принадлежит ему.