Колин Джонсон - Новые рассказы Южных морей

Тем не менее в ночь после каждых похорон мужчины племени возвращались, выкапывали тело из могилы, укладывали его в выдолбленный древесный ствол и уносили к нашему традиционному месту захоронения. Затем совершались все ритуальные обряды для того, чтобы дух умершего попал в Бралгу, на остров мертвых, а не в страну белых. Не знаю, обнаружил ли Объездчик, что его обводили вокруг пальца? Во всяком случае, никто никогда об этом не говорил, да и с какой стати, если каждый рожденный в племени ждал своей очереди, чтобы умереть.

С тех пор многое переменилось. В поселке директор рудника компании ОБМАН [14] Объединенный концорциум Бокситовой корпорации, международной разведки недр, Алюминиевых рудников и Национальной акционерной компании (название компании вымышленное). вдруг стал злым и подозрительным. Сейчас они заняты телефонными звонками и перепиской с главным управлением — выясняют позицию Консорциума насчет моего погребения. Начнутся заседания и обсуждения, которые могут тянуться месяцами, даже годами. Взывать к их совести бесполезно. Никто из них не скажет: будем достойными христианами, похороним нашего брата. Он заслужил свои три фута на шесть, ведь в конце-то концов мы получили от него все эти месторождения бокситов, весь этот район. Нет, ни у кого из них не хватит мужества сказать так. Это значило бы взвалить на свои плечи слишком тяжелую ответственность.

Два дня назад я наведался к своему другу Джону, председателю ОБМАНА. Он теперь на юге, в окружном управлении; но на этот раз мне не пришлось просить, чтобы оплатили мой билет на самолет; духи путешествуют, где хотят.

— Нельзя ли было не беспокоить меня? — спросил Джон.

Мы не виделись много лет; однако он почему-то был расстроен. Возможно, не из-за меня, а из-за компании — ведь там, на землях, которые прежде были охотничьими угодьями племени Риратжингу, еще остались горы бокситов, их хватит на многие годы. А Консорциум — все равно что племя или большая семья; то и дело возникают проблемы, которые не только мучают тебя, но и портят жизнь твоим друзьям.

— Мы неплохо понимали друг друга не один год, — заметил я; на самом деле-даже целые десятилетия. С того первого дня, как он прибыл на земли Риратжингу главным геологом, и потом, когда стал управляющим рудниками, мы много раз обменивались рукопожатиями, курили и выпивали сколько баррамунди [15] Вид рыбы. мы съели вместе! — и ни одной ссоры, ни одного резкого слова!

— Ты не мог выбрать более неподходящего времени, чтобы умереть, — сказал Джон.

— На то воля Господа, не моя.

— Оставь, так я и поверил. Просто кто-то из твоих же сородичей нацелился в тебя костью [16] По верованиям туземцев, таким образом можно было обречь врага на смерть. или проткнул тебя копьем. Они ведь не бросили эти свои штучки и сейчас.

Никогда прежде он со мной так не говорил. О чем бы мы ни беседовали, тон всегда был достойным и вежливым.

— Но ведь моя просьба никак не касается деятельности компании. Мне нужно всего три фута на шесть футов — для могилы вполне достаточно.

— Боюсь… мы не можем разрешить захоронение на арендованных землях. Это может послужить подтверждением права племени Риратжингу на землю. Туземцы и так уже вопят, требуя часть земель назад.

— Но я христианин.

— В самом деле? Так почему бы тебе не обратиться к церковникам? Они, конечно же, тебе помогут.

Действительно, мне следовало бы додуматься до этого раньше. Я стал священником по призванию. И, поверьте, неплохо потрудился на церковной ниве, куда удачнее любого другого чернокожего. Даже многие белые могли бы мне позавидовать. Достаточно вспомнить, сколько народу я обратил в христианство — сотни и сотни душ. Туземцы нищи и безгрешны, им нечего положить к стопам Господа, кроме своей нищеты. Однако все они, их дети и правнуки будут добрыми христианами; будем надеяться, что кто-нибудь из их потомков сумеет пробиться к власти и деньгам и сможет предложить больше.

Итак, я должен воззвать к совести моего друга епископа Каприкорнийского; мы знали друг друга много лет. В конце концов, только по его милости я был рукоположен. «Дело стоило того», — не раз потом говаривал епископ, ощущая скорее удовлетворение, нежели гордость. Действительно, он не остался в накладе. Мы построили церковь, ту самую, в которой я сейчас лежу, лучшую и самую высокую в Северной Австралии. Сложенная из огромных камней весом в несколько тонн каждый, она больше похожа на храм, чем на простую церковь. Пришлось изрядно попотеть, чтобы доставить сюда эти камни. Они валялись по всему склону, спускающемуся от бокситового плато к морю. Предание племени Риратжингу гласит, что один из наших прародителей, легендарный Водал, прогнав злых духов с суши в море, швырял эти камни им вслед. Дело происходило во Времена Сновидений, и за достоверность истории я бы не поручился — ведь она нигде не записана. Стоило немалых хлопот и трудов сдвинуть валуны с места, и, если бы не грузовики, подъемные краны и взрывчатка ОБМАНА, мы никогда бы с этим не справились.