Сэм Хайес - Ябеда

До автобусной остановки топать и топать, ну и пусть. За тот час, что она провела в обществе Мика, с ней произошли странные изменения. От него исходила внутренняя сила, какой она не встречала ни в одном мужчине. Она забыла о хаосе в его трейлере, а видела лишь ум и душу, которые хотелось узнать ближе.

До четверга целая вечность. Всего-навсего кружка пива в кабаке, но ведь он пригласил ее! А это значит, что она ему понравилась. Получается, в ее жизни все не так уж плохо. И подъем в шесть утра каждый божий день, и пробежки по покатой лестничной площадке в общую ванную в надежде успеть прежде, чем соседи оккупируют ее на часы, — не такое уж тяжкое испытание. И бегать за кофе с булочками для всей съемочной группы, а не делать то, чему ее учили, то есть накладывать грим, на самом деле не означает, что она лишь прислуга. И счет в банке у нее не такой жалкий, как казалось вчера.

На горизонте Нининой жизни вставала заря надежды. Она больше не чувствовала себя совершенно одинокой, всеми покинутой, никому не нужной. Хотя, если честно, знакомиться с новым человеком было так же страшно, как переходить дорогу с завязанными глазами.

В итоге они не попали в пивную. Когда она пришла, Мик расхаживал взад-вперед по тротуару. Вообще-то Нина явилась чуть раньше, но он уже ждал: голова опущена, руки в карманах джинсов, с губ свисает сигарета. «Гляди, какой нетерпеливый», — подумала она и окликнула:

— Привет!

Оделась Нина просто, с легким оттенком богемности, решив, что Мику должна понравиться летящая юбка и кофточка в цветочек. Чистая женственность, ничего кроме, однако не слишком ли по-детски? И перед выходом она накинула на плечи шаль.

— Нина! — Мик затоптал сигарету. — Какая ты красивая! — Он чмокнул ее в обе щеки, и Нина с удовольствием вдохнула запах крепкого табака. — А давай не пойдем туда? — Мик мотнул головой на дверь. — Терпеть не могу кабаков.

Нина рассмеялась:

— И что будем делать?

Мик пожевал губами. Похоже, он не брился, но не беда. Судя по лицу и растрепанной вьющейся шевелюре, он ночь напролет работал. Даже уставший, он был полон жизненных сил, источал энергию, от которой у Нины по коже пробегал холодок.

— Я знаю одно место. Только сначала надо кое-чем запастись.

С лукавой ухмылкой он направился через дорогу к небольшому магазинчику. Нина двинулась за ним.

На кассе к хлебу, сыру, оливкам и вину Мик добавил сигареты и переложил покупки из корзины в огромную холщовую сумку, которая висела у него за спиной.

— Пошли. — Он взял Нину за руку и повел к автобусной остановке. — Машины у меня нет. — И та же озорная усмешка осветила его лицо.

Когда выехали из Бристоля, Мик объявил, что они направляются в Даунс.

— Мое любимое место. Вид на ущелье — просто умереть!

— Никогда не была, — откликнулась Нина. — Я сюда недавно приехала.

— Ты у нас девчурка северная, — сказал Мик с глупейшим акцентом.

Нина покраснела, замялась.

— Я… училась в школе на севере.

— Но родом ты не оттуда?

Мик отклонил голову, и Нине в глаза ударили лучи заходящего солнца. Она никак не находила ответа.

— Оттуда. Почти.

Мик расхохотался.

— Или оттуда, или не оттуда. Ты где родилась?

— Не знаю.

Ей уже приходилось пользоваться этим приемом. Как правило, подобное заявление вызывало смех, после чего можно было поменять тему. Но Мик не засмеялся. Он нахмурился.

— Сирота? Тебя удочерили? — участливо спросил он.

— Мама умерла во время родов, а отца я никогда не знала, — тихо произнесла она и умолкла.

Мик медленно кивал, размышляя о том, какое ей выпало детство.

— Наша остановка. — Он подхватил сумку и повел Нину к выходу. Автобус укатил в клубах бензинового дыма, а они остались посреди бескрайнего лесопарка.

— Какая красота! — восхитилась Нина. — А я и не знала.

— Пошли, я покажу тебе вид, который ты запомнишь на всю жизнь.

Мик широким шагом пустился по тропинке, Нина поспешила следом, пожалев, что надела босоножки, а не что-нибудь посолиднее. Но трава щекотала пальцы, как ворс теплого ковра, лучи вечернего солнца ложились на плечи еще одной шалью. Убежавший вперед Мик обернулся, поджидая запыхавшуюся Нину. Она смеялась и, приподняв подол, насилу передвигая ноги, карабкалась вверх по склону. Высоко они забрались.

— Оглянись, — сказал Мик.

Нина остановилась, от усталости шумело в голове. Глазам открылось неожиданное и захватывающее зрелище: ущелье, края которого стягивал мост, противоречащий всем законам физики. Нина ахнула: