Агагельды Алланазаров: Жаркое лето Хазара (сборник)

Хасар не знал в точности, о чем в этот момент подумала девушка, но догадался, что ее мысли каким-то образом коснулись его. Торжество было организовано в небольшой комнате, в которой Каков жил вместе с Хасаром, но во всем чувствовалась женская рука: все было аккуратно расставлено по своим местам, а потому комната стала казаться просторнее. В ожидании приглашения к столу ребята стояли у окна, курили и о чем-то переговаривались между собой, стараясь не мешать девчонкам в их работе.

Вскоре после того, как пришли все приглашенные, Джахан на правах хозяйки этого торжества принесла блюдо с дымящимся пловом из курицы, поставила его в центре стола и радушно пригласила всех за праздничный стол.

Рассадив гостей по местам, сняла с себя фартук и села рядом с Каковом. Дунья расположилась возле Джахан. Напротив нее около ее дяди Какова сидел Хасар. Как и Каков, он был в выходном костюме, волосы аккуратно зачесаны на затылок.

Постепенно обстановка за столом разрядилась, стало шумно и весело. Все находились в приподнятом настроении.

Встав с места, Дунья поздравила дядю с днем рождения и от себя и подруг вручила ему завернутый в бумагу подарок, после чего приподнялась на цыпочках и нежно поцеловала его в щеку. Когда она с бокалом шампанского в руках произносила тост, было видно, как она волнуется, от смущения на щеках ее вспыхнул румянец.

— Желаю дяде доброго здоровья и долгих лет жизни, чтобы он благополучно завершил учебу и вступил в брак со своей любимой девушкой, — в этом месте своей речи Дунья лукаво посмотрела в сторону сидящей рядом с ее дядей Джахан, с улыбкой на лице и благодарностью принимающей относящиеся к ней слова. — Дай-то Бог и нам получить образование, достичь своей цели и благополучно вернуться на Родину!

Ее тост, произнесенный с некоторой долей жеманства, вдохновил гостей. Хасар с завистью посмотрел на соседа, удостоившегося поцелуя. Повязывая на шею Какова галстук, купленный по случаю двадцатипятилетия друга, Хасар шутливо произнес:

— Пусть твоя избранница держится за этот галстук и повсюду тянет тебя за собой со словами: «За мной, мой любимый верблюд!»

Через пару дней Хасар понял, что незнакомая девушка обожгла его всего одним своим взглядом и стронула с места его сердце. Теперь образ Дуньи постоянно был у него перед глазами. Он вспоминал, как она разговаривала с гостями на том дне рождения, с каким жадным интересом смотрела на него. Эти воспоминания заставляли его заново переживать какое-то непонятное, но приятное и волнующее чувство, ощущение ее прикосновения к нему.

Ему очень хотелось поделиться своими чувствами с Каковом, намекнуть ему о своих сокровенных мыслях, попросить совета. Но, зная, что Каков считает ее еще ребенком, опасался услышать от него обидные для себя слова, а тогда все может запутаться еще больше. Но неожиданно вспыхнувшее в нем и завладевшее всем его существом чувство не давало покоя, лишало его уверенности в себе.

Ему хотелось хотя бы краем глаза увидеть Дуньи, он не в состоянии был усидеть на одном месте. И вот однажды в воскресенье Хасар вышел из дома в надежде повстречать девушку. Когда он вышел из трамвая рядом с общежитием Дуньи, солнце уже было в зените.

В этот день Дунья и ее соседки по комнате встали позже обыкновения, они хорошенько выспались, и только сейчас сели завтракать. Вчера вечером, собравшись вместе, они стали вспоминать день рождения дяди Дунья как приятное событие, и в разговоре несколько раз упомянули имя Хасара. Пухленькая Валентина, хитро посмотрев на Дунья, сообщила: «А он влюбился в тебя!», давая понять, что вот и за Дунья приплыл на алых парусах такой долгожданный принц. «Тебе показалось!» — возразила Дунья, нахмурив брови. Но потом, оставшись наедине с собой, поняла, что при упоминании имени Хасара в ее душе возникает какойто трепет и она испытывает неизъяснимое волнение. С этой минуты девушка поняла, что в ее собственном мире появился человек, о существовании которого она еще совсем недавно даже не подозревала. Стройная фигура Хасара то и дело оживала в сознании девушки, и чем дольше она видела его своим мысленным взором, тем сильнее ощущала происходящие в ее жизни перемены. Чтобы снова и снова переживать эти приятные минуты, Дунья, оставшись наедине с собой, невольно скрещивала руки на груди и закрывала глаза.

На стук в дверь все три девушки отозвались одновременно: «Входите, дверь открыта!», решив, что пришел кто-то из соседей по общежитию, как это водится у студентов, чтобы одолжить соль, спички, нож, посуду или еще что-то. Но когда на пороге появился Хасар с букетом цветов в одной руке и с тортом в другой, две русские девушки из этой комнаты, сверкнув глазами, с завистью и восхищением посмотрели на Дунью, словно спрашивая ее: «Ну, а мы что говорили?»