Джейми Макгвайр - Мое ходячее несчастье

Ну а Шепли выглядел как типичный турист. Стоял, задрав голову, посреди холла и разглядывал роскошный потолок.

Мы вместе с багажом втащились в лифт. Я привлек Эбби к себе.

— Все в порядке? — спросил я, целуя ее в висок.

— Да, только я предпочла бы находиться где-нибудь в другом месте, — вздохнула она.

Двери лифта открылись. Мы вышли на узорчатую ковровую дорожку, устилавшую весь коридор. Америка с Шепом направились в одну сторону, мы с Эбби — в другую. Наш номер был в конце этажа.

Эбби сунула карточку в щель замка и толкнула дверь. Комната оказалась такой просторной, что даже огромная кровать в ней терялась.

Я поставил чемоданы к стене и принялся щелкать всеми подряд выключателями. Наконец нашел нужный: тяжелые шторы раздвинулись, и мы увидели шумный, горящий огнями Лас-Вегас-Стрип. При нажатии другой кнопки сдвинулся тюль.

Вид из окна Голубку не заинтересовал. Она туда даже не взглянула. Весь этот блеск уже давно утратил для нее всякую привлекательность.

Я поставил на пол нашу ручную кладь и, озираясь, сказал:

— Красиво, правда?

Эбби раздраженно на меня посмотрела.

— Что? — спросил я.

Одним движением открыв чемодан, она покачала головой:

— Мы не на каникулах, Трэвис. Тебе вообще не стоило сюда ехать.

Я быстро подошел к ней и обнял за талию. В этом городе Голубка стала какой-то другой, но я остался прежним. Она, как и раньше, могла рассчитывать на мою поддержку, и я собирался защитить ее от духов прошлого.

— Куда бы ты ни поехала, я за тобой, — сказал я ей на ухо.

Она прислонилась затылком к моей груди и вздохнула:

— Мне нужно спуститься. А ты оставайся здесь или сходи прогуляйся. Увидимся позже, ладно?

— Я пойду с тобой.

Эбби повернулась ко мне лицом:

— Трэв, я не хочу, чтобы ты шел.

Я не ожидал от нее этих слов, тем более сказанных таким холодным тоном. Эбби дотронулась до моей руки:

— Мне за один уик-энд нужно выиграть четырнадцать тысяч долларов, и я должна сосредоточиться. А еще я сама себе противна, когда сижу за карточным столом. Не хочу, чтобы ты меня такой видел.

Я подобрал волосы, падавшие ей на глаза, и поцеловал ее в щеку:

— Как скажешь, Голубка.

Я даже не притворялся, будто понимаю Эбби, но отнесся к ее решению с уважением.

Мерик, постучав, вошла к нам в номер. На ней были туфли на высоченном каблуке и то же облегающее платье, которое она надевала на вечеринку для пар. Трехслойный макияж старил ее лет на десять.

Я помахал Америке и взял со стола ключи. С видом тренера, который дает своему боксеру напутствие для поднятия боевого духа, Мерик принялась готовить подругу к предстоящему вечеру.

Шепли топтался в коридоре и пялился на подносы с недоеденным ужином, выставленные гостями за двери номеров.

— С чего предлагаешь начать? — спросил я.

— Уж точно не с того, чтобы сделать предложение руки и сердца.

— Ты сегодня просто жжешь! Пойдем вниз.

Выйдя из лифта, я увидел, что отель ожил: люди, словно кровь, текли по венам коридоров. Группки женщин, одетых как порнозвезды, семейные пары, иностранцы, холостяцкие компании и персонал гостиницы сменяли друг друга, создавая своего рода упорядоченный хаос.

Преодолев скопление магазинов, мы выбрались на бульвар и вскоре увидели толпу, собравшуюся перед одним из казино. Оказалось, все смотрели на фонтан, который пульсировал в такт какой-то патриотической песне. Шепли завороженно замер при виде струй воды, танцующих и сеющих разноцветные брызги.

Видимо, мы подоспели только к концу шоу, потому что через две минуты огни погасли и толпа тут же рассосалась.

— Что это было? — спросил я.

Шепли неподвижно смотрел на теперь уже ровную гладь бассейна:

— Не знаю, но выглядело клево.

По улицам расхаживали Элвисы, Майклы Джексоны, известные манекенщицы и мультяшные персонажи, наперебой предлагая с ними сфотографироваться за деньги. Вдоль тротуаров стояли люди, раздающие флаерсы стриптиз-клубов и питейных заведений. Шепли сунули в руки листовку с изображением до комизма полногрудой девицы в соблазнительной позе. Он бросил бумажку на асфальт, где уже валялось множество таких же.

Какая-то девушка, неспешно проходившая мимо, оглядела меня и одарила пьяной улыбкой. Туфли она несла в руке. Обернувшись ей вслед, я увидел, что ступни у нее черные: тротуар был грязный, что не мешало ему служить фундаментом для блеска и роскоши, которые громоздились выше.

— Мы спасены! — обрадовался мой братец, завидев торговца энергетическими напитками и всевозможным спиртным. Шеп взял нам два «Ред-булла» с водкой и, сделав первый глоток, улыбнулся. — Боюсь, мне не захочется отсюда уезжать!