Франсин Проуз - Голубой ангел

– Отец, про которого она упоминает в стихах… он покончил с собой?

– Покончил с собой? О самоубийстве она ничего не говорила. Знаешь, Тед, у меня было очень странное ощущение – будто все это выдумано, но сама она разницы не чувствует.

– Роман вполне настоящий, – говорит Свенсон.

– Рада слышать, – отвечает Магда.

– У тебя эти стихи случайно не сохранились? – Свенсон уставился в тарелку. Он понимает, что вопрос идиотский. Сам он хоть какие-нибудь студенческие работы хранит?

Но Магда нисколько не удивляется.

– Знаешь, и это тоже странно. – Она откусывает кусочек сэндвича, утирает рот ладонью. Свенсон глядит на ее руку. Ему хочется дотронуться до нее, погладить. – Вот тебе пример того, насколько Анджела упертая. Под конец весеннего семестра звонит мне Бетти Хестер, библиотекарша.

– Я знаю Бетти, – говорит Свенсон. – Матушка Хаббард [9] Персонаж детской английской песенки .

– Тед, не надо так. Злая шутка. Так вот, Бетти рассказывает мне, что одна из моих учениц – понятно, что Анджела – сделала книжку своих стихов: распечатала на принтере, нарисовала обложку, сброшюровала и преподнесла в дар Юстонской библиотеке, в память о своем первом курсе. И попросила Бетти поставить на полку современной американской поэзии. Бетти ее поблагодарила, сочла, что это очень мило с ее стороны. А потом прочитала несколько строк и поняла, что к чему. Тогда-то она и позвонила мне, спросила, можно ли отказаться от подарка Анджелы. Я поинтересовалась, нет ли у нас в университете правил, запрещающих вводить в фонд книги студентов. Бетти ответила, что нет – такого прежде не случалось. Я сказала, что Анджела вполне может как-нибудь зайти проверить, что сделали с ее книгой, и, увидев, что книги на полке нет и она никому не выдана, запросто устроит скандал.

– Анджела? – Свенсон пытается совместить два образа – мстительную гарпию, о которой рассказывает Магда, и застенчивого воробышка, благодарного за каждую кроху похвалы.

– Да, Анджела, – говорит Магда. – В конце концов я посоветовала Бетти ввести эту проклятую книжку в каталог, поставить на полку и надеяться, что никому, кроме Анджелы, она не понадобится. Никто ее и не заметит. А когда Анджела закончит университет, книжку можно будет списать. Сам понимаешь, прежде всего мне самой не хотелось проблем с администрацией. Стихи ведь были написаны к моему семинару. А я до сих пор не в штате.

– Так что, книжка в библиотеке? – спрашивает Свенсон.

– Насколько мне известно, да.

– Надо будет взглянуть.

– Да ради бога.

Оба вдруг замечают, что едва притронулись к сэндвичам, и смущенно принимаются за еду.

– Я проголодался, – говорит Свенсон.

– Я, похоже, тоже, – кивает Магда. – Да, кстати, Тед. Когда будешь в библиотеке, возьми «Моя собака Тюльпан» Акерли. И дай почитать своим ученикам. Это лучшее произведение про половые сношения с животными.

– Спасибо, – говорит Свенсон. – Я всегда знал, что на тебя можно рассчитывать.

– Мы же друзья, так ведь?

В библиотеке, как всегда, пусто. Интересно, где студенты работают? Эхо разносит звук шагов Свенсона по огромному вестибюлю. Он чувствует себя крошечным и никчемным, но одновременно громадным и оглушительно шумным.

И тут он видит Бетти Хестер, сидящую за столиком у входа. Высокая, с прямой спиной, в ручной вязки темно-лиловом платье с широкой юбкой, под которую можно упрятать весь ее выводок (работая в Юстоне и получая ученые степени по библиотековедению, Бетти родила шестерых), она напоминает тряпичную бабу на чайник.

– Тед! – свистящим шепотом приветствует его Бетти. – Сколько лет, сколько зим! Неужели столько пишешь, что и читать некогда?

– Если бы! – Свенсон скромно пожимает плечами – он как бы опровергает предположение Бетти, допуская, однако, что она, возможно, и права.

– Трудно вам, творцам. Как Шерри?

– Прекрасно, – говорит Свенсон. – Как дети?

– Все отлично. Итак, могу я чем-нибудь помочь?

– Нет, спасибо. У меня тут кое-что не клеится… Решил зайти порыться в книжках – вдруг вдохновение осенит.

– Да ты настоящий читатель, – говорит Бетти. – На таких библиотеки и держатся.

Свенсон украдкой бросает опасливый взгляд параноика-извращенца и понимает, что с места, где сидит Бетти, видно карточный каталог, который он по старинке предпочитает компьютеру, где никогда ничего не понятно. Он что, вообразил, будто Бетти, увидев, как он идет к ящику на "А", догадается, что он ищет «Непристойные стихи Анджелы Арго»? И тут его действительно осеняет. Он поищет книжку, которую посоветовала Магда, – «Моя собака Тюльпан» Акерли, – а уж потом…