Сол Беллоу - Хендерсон — король дождя

— Как же вы тащили такое количество литературы?

Дафу объяснил, что, проезжая Малинди, купил там для этой цели осла. Помимо печатной продукции, он ничего не вез: ни одежды (зачем она ему здесь?), ни других вещей, только стетоскоп и аппарат для измерения кровяного давления. Известие о смерти отца застало его студентом третьего курса медицинского колледжа.

— Вот куда мне следовало податься после возвращения с фронта, — заметил я, — а не бить баклуши. Как считаете, из меня вышел бы хороший врач?

— Почему нет? — ответил он, подумав.

Хотя я пошел бы в ординатуру, когда другие уже уходят на покой, добавил король, мне светила профессиональная карьера.

Но я — не другие. Я — Юджин Г. Хендерсон, человек, который поднял Муммаху. Конечно, на мою голову мог упасть с крыши кирпич. Могло произойти какое-либо другое непредвиденное несчастье. Но если меня минут такие печальные случаи, я дотяну до девяноста.

Помимо прочего Дафу напомнил мне о моих обязанностях Повелителя дождя. Я хотел было пошутить на этот счет. Король остановил меня:

— Вам, Хендерсон, не следует забывать, что вы теперь Санчо.

Каждое утро ко мне приходили две амазонки, Тамба и Бебу. В чем состояли их обязанности, я толком не разобрался. Начинали они предложением сделать мне джокси, ножной массаж спины. Каждый раз, огорченные моим отказом, они принимались массажировать друг друга. Делали они это с удовольствием, усердно и долго.

Что до меня, то каждый день я проводил разъяснительные беседы с Ромилеем. Его тревожила наша близость с Дафу.

— Пойми ты, голова садовая, — втолковывал я ему, — Дафу — это особый король!

Но он догадывался, что мое общение с Дафу не ограничивается разговорами, что мы с ним ставим опыт, о котором пока помолчу.

Перед завтраком амазонки проводили общий сбор, лучше сказать — языческое представление. Они падали на землю, облизав губы, чтобы к ним прилип песок, и ставили мою ногу себе на голову. Делалось это под торжественный бой барабанов и рев труб. У меня опять пошли прыщики по всему телу, они жутко чесались. Горло снова пересыхало, хотя я и повелевал влагой. Кроме того, от меня несло львиным запахом, насколько сильно — не знаю. Так или иначе, я должен был стоять перед амазонками в своих прозрачных зеленых штанах, истоптанных башмаках и с пробковым шлемом на голове. Потом женщины приносили зонты-опахала. Слуги составляли в ряд складные стулья, и все садились завтракать.

За столом были знакомые лица: Хорко, Бунам, его помощник и другие. Полнотелый Хорко совсем придавил боком сидящего рядом с ним худющего Бунама. Тот смотрел на меня немигающим взглядом человека с большим жизненным опытом. Две его бритоголовые жены болтали и смеялись, как девчонки. Хорко то и дело одергивал халат, сбивавшийся у него на животе, и трогал красные камни, оттягивающие книзу мочки его ушей.

Передо мной ставили лепешку из манной крупы. Она была мягкая и не могла повредить зубной протез, поставленный мадемуазель Монтекукколи и доктором Спором. В противном случае мне пришлось бы срочно возвращаться в цивилизованный мир и искать дантиста. Правда, у меня была запасная челюсть, но она осталась в картонной коробке в багажнике моего «бьюика». Без запасной челюсти я шагу не мог ступить. Коробка с надписью «Компания по производству зубоврачебных принадлежностей. Буффало» была выложена розовой папиросной бумагой. Для лучшей сохранности я поставил ее под запасное колесо, к которому специальной пружиной был прижат домкрат.

Я жевал лепешку медленно и осторожно. Глубокомысленный Бунам уплетал завтрак за обе щеки, как, впрочем, и многие другие. Он и его помощник в черном кожаном переднике таинственно переглядывались. Казалось, будто у человека в коже вот-вот вырастут крылья и он улетит неизвестно куда. За столом вообще царила непринужденная, но загадочная атмосфера, как в книжке про Алису в Стране чудес. Рядом играли в камешки черные малыши, похожие на батоны ржаного хлеба.

Когда под полом зарычала Атти, никто и глазом не моргнул. Только Хорко скривил в улыбке губы. Его кожа всегда поблескивала, словно вместо крови внутри текла жидкость для полировки мебели. У него было такое же могучее телосложение, как у короля, и тот же оттенок глаз навыкате. Я подумал, что, будучи в Ламу, пока его племянник учился на севере, он не терял времени даром. И вообще был малый не промах и, уж конечно, церковь обходил стороной.

Церемония застолья повторялась изо дня вдень. После завтрака я обычно в сопровождении двух амазонок шел к Муммахе. Шестеро мужчин на носилках перенесли статую назад, на прежнее место поклонения. Помещение, где она стояла вместе с Хуммамом, находилось в особом дворике с деревянными стойками и каменным чаном, полным воды сомнительной чистоты. Это был неприкосновенный запас Санчо.