Дидье Ковеларт - Евангелие от Джимми

Я ищу слова в его потерянном взгляде. От его речи у меня аж нутро скрутило, она коробит и в то же время почему-то утешает. Но свист в его груди, пока он мучительно ищет потерянную нить, напоминает мне, сколько ему лет: конечно же, спутанность сознания, склероз, паранойя, идефикс… Да просто потребность выговориться, коль скоро кто-то его слушает.

Молчание затягивается. Он молит о продолжении как о подаянии, глаза устремлены на меня, рот приоткрыт. А я все смотрю на него, ожидающего, неподвижного, жутковатого и трогательного, вроде марионетки, когда умолкает чревовещатель. Наконец я подсказываю:

— О «маяке».

— Вот-вот, — тотчас подхватывает он, — именно маяк, вы правы. В тот самый момент, когда основной маяк начинает гаснуть, загорается запасной, как бы принимая эстафету. Ибо вот что удивительно в Плащанице: двадцать веков она вела себя, выражаясь языком секретных служб, как «спящий агент». На ней был виден лишь смутный силуэт — до изобретения фотографии, позволившей обнаружить на негативе подлинный лик Христа, приступить к научным исследованиям, которые подтвердили пункт за пунктом все рассказанное в Евангелиях, наглядно продемонстрировать победу духа над материей, объяснить термоядерной реакцией необъяснимое исчезновение тела в тот миг, когда запечатлелся образ… короче говоря, дать слово Плащанице и услышать ее послание.

Он цокает языком и дергает подбородком, силясь сглотнуть. Я подношу к его губам стакан с водой. Он не пьет, не хочет терять времени, продолжает, торопясь к неясной мне пока цели.

— Теперь вы можете возразить мне: если Христос хотел оставить нам научное доказательство Своей смерти на кресте и Воскресения, то почему оно было изначально зашифровано? Потому что оно было не нужно, вот почему, — пока церковь исполняла свою роль духовного маяка, посылавшего людям истину Евангелия. Но если сегодня церковь признает природу, суть и послание Плащаницы, она тем самым распишется в собственном конце, как и было предсказано в Священном Писании, ибо ее конец — условие для грядущего пришествия Христа. Вот тут-то и появляетесь вы.

— Но вы же сказали, что это не я!

— Я сказал, что не признаю вашу божественную природу, но не вашу роль. Вы не воплощение Бога, Джимми, но вы порождение Плащаницы. Ваш голос и есть запасной маяк, и вы должны докричаться до народов! Не будь это вписано в план, угодный Господу, вы не появились бы на свет, не стали бы единственным успехом в репродуктивном клонировании человека. А я никогда не вышел бы из бронированного бункера, из Riserva, хранилища тайных архивов, где держал меня Ватикан в обмен на молчание с 29 сентября 1978 года — в тот день я нашел тело Иоанна Павла I, папы, правившего тридцать три дня, папы-реформатора, который мог вернуть церковь к ее истокам… и через девять дней после его убийства, вы слышите? — через девять дней первые серьезные научные исследования Плащаницы были начаты американскими учеными из STURP! Теми самыми, которым было суждено привести в действие запасной маяк!

Движением бровей он просит воды. Я снова подаю ему стакан, пою его, пока он не отдергивает голову.

— Я молчал двадцать с лишним лет, я таился среди засекреченной памяти человечества — до того дня, когда крупнейший специалист по Плащанице, биолог Макнил из Принстонского университета, написал папе и, нарушив государственную тайну, сообщил ему, что вы, возможно, живы и на свободе и что Буш-младший от вас отказался.

Он яростно мотает головой, не давая мне вытереть слюну, стекающую с подбородка на шею, частит все лихорадочнее, взахлеб, как одержимый:

— Письмо поступило ко мне в архивы, вскрытое, с пометкой «официально не рассмотрено», и вот тогда-то я высунулся на свет, помчался в папскую Академию наук, потребовал расследования… и оказался здесь, вот так: сегодня все, кто хотел уморить меня в смирительной рубашке, умерли сами, остальные забыли обо мне, но я-то жив, все эти годы я поддерживал жизнь в своем немощном теле ради вас, только ради вас, движимый единственной целью, молясь без устали о том, чтобы вы были живы и однажды пришли ко мне и я вновь вдохнул бы в вас божественный промысел, и вот Господь внял моим молитвам, но я умру спокойно, только зная, что запасной маяк нашел своего глашатая и что за этого глашатая я могу поручиться! Слышите, Джимми Вуд? Плащаница надежно скрыта и не подтвердит вашу генетическую связь с Христом — вы должны прокричать всему миру о ее подлинности! Вы — знамение жизни! Вы должны поднять и повести за собой народы, чтобы церковь под давлением масс была вынуждена извлечь Плащаницу из этого саркофага с инертным газом, где ее пожирают микробы! Вы один можете спасти христианство от него самого, это угодно Богу, для этого вы родились — и вы сможете!