Диана Сеттерфилд - Тринадцатая сказка

Вторые похороны были несравненно скромнее. Только четверо — Джудит, Морис, доктор и я — присутствовали при погребении женщины, в ходе заупокойной службы именовавшейся Эммелиной. Сразу после отпевания мы расстались, коротко попрощавшись.

На третьих похоронах я была единственной провожающей. В крематории Банбери елейный пастор свершил обряд передачи «во длани Господа» кучки костей — останков неустановленной личности. Помимо Господних, праху предстояло побывать и в моих руках, поскольку я после кремации забрала урну «от имени и по поручению семейства Анджелфилдов».

В Анджелфилде появились первые подснежники. Их ростки, зеленые и свежие, пробивались сквозь мерзлую корку земли и выглядывали из-под снега.

Я стояла у входа на кладбище, когда сзади послышались шаги. Это был Аврелиус. На его плечах лежали снежинки; в руках у него был букет цветов.

— Аврелиус! Как же вы изменились! — сказала я.

— Меня доконала эта погоня за призраками.

Он осунулся и как-то весь поблек. Глаза его выцвели и своей бледной голубизной были под стать январскому небу. Заглянув в такие прозрачные глаза, вы сможете легко читать в сердце их обладателя.

— Всю свою жизнь я мечтал обрести семью. Я хотел узнать, кто я такой. Еще совсем недавно я надеялся, я думал, что у меня есть шанс. Но, похоже, я снова ошибся.

Мы прошли немного по тропинке и сели на скамью, смахнув с нее снег. Аврелиус пошарил в своем объемистом кармане и достал два завернутых в салфетку куска кекса. Рассеянным жестом он протянул один кусок мне, а во второй впился зубами сам.

— Это и есть то, что ты приготовила для меня? — спросил он, взглянув на урну. — Это конец моей истории?

Я вручила ему урну.

— Такая легкая, правда? Легкая, как воздух. И все же… — Его рука направилась в область сердца; он явно искал жест, способный изобразить всю лежавшую на этом сердце тяжесть, но, не найдя его, снова занялся кексом.

Съев свою долю всю до последней крошки, он продолжил разговор:

— Если это была моя мать, то почему я оказался не рядом с ней? Почему меня не было с ней там, в этих руинах? Почему она отнесла меня к миссис Лав, а потом вернулась сюда, к горящему дому? Я не могу этого понять.

Следом за ним я прошла дальше по центральной тропе и свернула в лабиринт узких дорожек между могилами. Он остановился перед плитой, которую я уже видела во время прошлого посещения кладбища, и возложил цветы. Это было простое и скромное надгробие.

НЕЗАБВЕННОЙ ДЖОАН МЭРИ ЛАВ

Бедный Аврелиус. Он выглядел опустошенным. Я взяла его под руку, но он едва ли это заметил. Постояв так еще немного, он повернулся ко мне.

— Может, лучше вообще не иметь истории, чем иметь такую, которая меняется у тебя на глазах. Я всю жизнь гонялся за своей историей, а она от меня ускользала. Теперь я думаю: стоило ли так стараться, когда у меня была миссис Лав? Уж она-то меня любила, поверь.

— В этом я не сомневаюсь.

Я подумала, что она наверняка была ему лучшей матерью, чем мог бы стать кто-либо из близняшек.

— Возможно, иногда лучше не знать всю правду, — предположила я.

Он взглянул на могильную плиту.

— Ты и сама так считаешь?

— Нет.

— Тогда зачем ты это сказала?

Я отпустила его локоть и сунула замерзшие руки себе под мышки.

— Так сказала бы моя мама. Она предпочитает пустые невесомые истории чересчур тяжелой правде.

— Да, моя уж точно не из легких.

На это я ничего не сказала, а когда молчание слишком затянулось, решилась поведать ему историю, но не его, а свою.

— У меня была сестра, — начала я. — Сестра-близнец.

Он нависал надо мной, закрывая плечами изрядную часть небосвода, и слушал с угрюмым вниманием.

— Мы были соединены при рождении. Вот здесь… — Я прикоснулась рукой к своему боку. — Она не смогла жить без меня. Мое сердце билось для нас двоих. Но я бы не выжила вместе с ней. Она забирала из меня всю силу. Нас разделили, и она умерла.

Я надавила левой рукой на правую, прижатую к месту шрама.

— Моя мама никогда мне об этом не рассказывала. Она считала, что мне лучше этого не знать.

— Невесомая история.

— Да.

— Однако ты узнала.

Я надавила себе на бок еще сильнее.

— Я узнала это случайно.

— Мне жаль, — сказал он.

Я почувствовала, как он берет обе мои руки, которые утонули в его огромной ладони. Другой рукой он притянул меня к себе. Через несколько слоев одежды я ощутила тепло его тела и услышала ритмичный глухой шум. Удары его сердца, догадалась я. Другого человеческого сердца у самого моего бока. Так вот как оно могло бы быть. Я вслушивалась и представляла.