Анхель де Куатьэ - Возьми с собой плеть (вторая скрижаль завета)

Надо было идти. Рекламное агентство, более-менее вменяемое, найденное им с таким трудом, наконец, подготовило план новой рекламной кампании. Разумеется, ничего выдающегося не предвидится. Но сейчас уже не до «выдающегося». Закончить бы дело, и на том спасибо. Надо было идти, а ноги отчаянно отказывались повиноваться.

Гигантским усилием воли Илья все-таки поднял себя из кресла и отправился на совещание. Он шел по длинному коридору офиса. За стеклянной стеной суетливо бегали сотрудники его фирмы. Заметив Илью, они вжимали голову в плечи: одни – для услужливого приветствия, другие, делая вид, что за работой они не заметили своего босса.

На Илью внезапно накатило невыносимое чувство чудовищной, щемящей тоски. «Человек – это звучит гордо!» – услышал он внутри своей головы. Почему он вспомнил сейчас эту заезженную фразу из горьковского «Дна»? «Да, „на дне“ это звучит гордо!» – ответил сам себе Илья и расхохотался.

Глядя на смеющегося босса, подчиненные стали еще усерднее демонстрировать ему свое дружелюбие и увлеченность работой. Выглядело это настолько наигранно, театрально и пошло, что Илью даже затошнило: «Реальное „на дне“! Даже к Горькому не ходи…»

Илье вдруг захотелось крикнуть: «Дальше дна падать некуда, дамы и господа! Зачем же так унижаться?! Все, точка абсолютного нуля пройдена!» Но он сдержался.

Начальник может позволить себе кричать всё что угодно. Впрочем, подчиненные и так считают его самодуром и сволочью. Так что – кричи не кричи – докричаться невозможно. Да и что он, вообще, может им сказать? Будьте людьми?!

Всё пустое…

*******

Илья вошел в зал для совещаний. Начальники отделов повскакивали со своих мест, как пластмассовые неваляшки, и загалдели. «Радужные» приветствия перемежались в этом шуме с поздравлениями: «С наступающим днем рождения, Илья Ильич!»

– Здравствуйте, здравствуйте! Спасибо! – оборвал их Илья и прошел на свое место во главе длинного стола. – Кто будет докладывать?

– Иван Рубинштейн! – представился молодой человек, директор рекламного агентства.

Илья мысленно улыбнулся: «Иван Рубинштейн – это сильно!»

– Начинайте, и покороче, – скомандовал Илья и уставился в окно, чтобы не видеть трясущегося как осиновый лист докладчика.

Потянулись долгие, бессмысленные выкладки, содержавшие в себе характеристики потенциального потребителя, фирм-конкурентов, ценовых диапазонов, возможных маркетинговых стратегий и т. п.

– Вы перейдете к делу когда-нибудь? – спросил Илья на десятой минуте К делу? – переспросил Иван Рубинштейн.

– К нему родимому, к нему! – сорвался Илья.

Несчастный юноша задрожал еще сильнее и, заикаясь, принялся излагать основные пункты представляемой им рекламной кампании с бюджетом в три с половиной миллионов долларов.

На большом, в полстены, экране замелькали какие-то графики, схемы, потом варианты логотипов, упаковок, рекламные материалы – проспекты, плакаты и т. п. Илья разлегся на столе, подпер голову руками и стал зевать.

– Поскольку мы обращаемся к человеку, апеллируем к значимым для него ценностям, а вся линия товаров призвана подчеркнуть значение его личности, примат его интересов и желаний, поощряет его чувство достоинства и самоуважения, основным слоганом или, если угодно, даже девизом рекламной кампании может стать хорошо узнаваемая и, вместе с тем, звучащая совсем по-новому фраза «Человек – это звучит гордо!».

– Что?! – Илье на миг показалось, что он ослышался. – Что вы сказали?!

Совпадение казалось странным, даже нереальным – только что Илья думал над этой фразой! Она совершенно случайно всплыла в его сознании и даже вывела его из себя. По чему о своей гордости и чести человек вспоминает только «на дне»?! Почему именно в миг падения, когда надо рвать на себе волосы и сгорать со стыда, ощущая собственную ничтожность.

Всего четверть часа назад, глядя на заискивающих перед ним работников, Илья думал об этих словах Горького как об исключительной глупости и величайшем парадоксе. Только что его трясло от мысли, что люди не видят, не сознают своей низости и не понимают всего ужаса своего положения. А теперь, вдруг, ни с того ни с сего, эта фраза предлагается ему в качестве слогана его рекламной кампании! Не может быть…

Это странно, действительно странно. Человек гордится не своими достижениями, не плодами своего труда, не своими поступками, наконец, а тем просто, что он человек. Но ведь это же абсурд, нелепость! Почему бы в таком случае и червю не воскликнуть: «Червь – это звучит гордо!»