Эрленд Лу - У

Хочу совершить что-нибудь для Норвегии.

Самое лучшее — что-нибудь для нее открыть. Открытие представляется мне самым блистательным и заманчивым подвигом. Кому-то на роду написано строить, кому-то — открывать новое. И раз уж я ничего, кроме одной стены, не построил, то, может быть, я рожден для новых открытий! Я не исключаю такой возможности. Заявляю об этом заранее. Не хочу хвастаться, но я этого не исключаю. А что в наше время осталось еще не открытое?

Только не Америка. Америка уж точно не то!

Викинги, балбесы, открыли Америку, не зная, что открыли Америку. Сбились малость с курса и наткнулись на побережье Ньюфаундленда на приглянувшееся им местечко. Какое-то время они там побыли. Поставили дома, устроились честь честью. А потом вернулись в Гренландию и Исландию. И это еще не все. Было и продолжение. Спустя пятьсот лет нашлись другие, чтобы открыть Америку. Эти воображали, что приплыли в Индию. Тогда каждый этого хотел: вынь да положь ему Индию!

Америку я открыть уже не могу.

Другие успели там побывать раньше.

Всюду одно и то же: кто-нибудь да побывал.

Взять хоть Шелковый путь. Хоть мыс Доброй Надежды. Хоть Северо-Восточный проход, Южную Америку, Африку! Всех земель и не счесть. Тут тебе и этот, который: «Доктор Ливингстон, полагаю?» И Васко да Гама с Индией. И Беринг с его узеньким проливчиком между Северной Америкой и Азией. Он дал ему название в свою честь. Магеллан, Льюс и Кларк. И шустрый Пифей, проплывший вдоль всего побережья Европы еще за несколько веков до Рождества Христова. А на Луне Армстронг. Южный полюс и Северо-Восточный проход — это Амундсен. И Нансен. Куда ни сунься, всюду Нансен! Ну что бы им пришло в голову слегка притормозить! Хоть что-то приберечь на потом! Все, мол, ребята, хватит! Давайте оставим что-нибудь на радость грядущим поколениям! Какое там! Они перли и перли вперед. Уж коли я взялся, так взялся!

Ну и с чем мы остались?

Нам достался мир, открытый до конца. Как есть, целиком! Рано или поздно так должно было случиться. А когда именно, было вопросом времени. Земное пространство, что ни говори, ограниченно. Через сколько-то лет все должно было попасть на карту. Это же очевидно! Тут играют роль численность населения и уровень технического развития. Наверняка можно даже вывести соответствующую формулу.

Вот мы и попали в трудное положение — мы, то есть те, кто не строил Норвегию.

Теперь мне только и остается, что податься в науку, если я хочу внести свой вклад. Или в искусство. Но я не художник. Я не отличаюсь оригинальным мышлением. Я не замечаю скрытых связей и параллелей там, где большинство людей видят только обычные вещи. Я тоже вижу только обычные вещи. Не умею я вставлять свои комментарии. А кроме того, я люблю ложиться пораньше. И меня совершенно не увлекает возможность ни с того ни с чего эпатировать добрых людей. У всех и без того своих проблем хватает. Так что остается наука. Научное достижение. Что-нибудь сногсшибательное. Это бы лучше всего. Но даже и в науке не так-то легко отыскать свободное местечко. Знать бы хоть — вот тут свободно! А откуда узнаешь? Неизвестное, оно и есть неизвестное, поди разбери, где оно находится! Значит, остается полагаться на свои ассоциации и счастливое озарение, только так ты со временем можешь чего-то достигнуть. Лично я только и надеюсь на то, что я способен мыслить ассоциативно. А вот есть ли у меня такая способность, мне неизвестно. Пока насчет этого что-то негусто.

Я представляю себе жизнь людей на земле как часть нескончаемого группового труда. Задача, сформулированная на заре времен, гласит: разберитесь в том, что вас окружает. Сообразите, каким образом вам лучше всего организоваться и использовать природу. Опишите собственными словами, что значит быть человеком. Додумайтесь, как все между собой связано и почему вы тут оказались. Потратьте на это столько времени, сколько потребуется.

Ни один человек в отдельности не может решить эту задачу. В лучшем случае мы можем надеяться, что чуть подсобим тем, кто продолжит дело после нас, поколение за поколением. Они будут сменять друг друга. Вступим и мы, когда это потребуется… и т. д. Кое-кто пробовал как-нибудь срезать путь. Случалось, мы ударялись в религию. От этого было мало толку. Через тысячу лет религии, надо надеяться, отомрут. Тогда, может быть, дело пойдет веселей. Я мечтаю, чтобы в один прекрасный день главы разных религий выступили с совместным пресс-заявлением и объявили, что больше не могут опираться на то, что сказано в древних писаниях. Эти тексты не служат подтверждением того, что наговорено ими за последние две-три тысячи лет. Идея сама по себе была хорошая. Они думали, что для людей будет невыносима мысль о своем одиночестве. Но теперь мошенничество разоблачено. Все, от начала до конца, было чистой выдумкой. Они выражают сожаление, что обманывали народ. Отныне — everyman for himself, [2] Каждый за себя (англ.). пусть каждый отвечает сам за себя. И в этот день великий групповой труд совершит гигантский рывок. При групповом труде путь никак нельзя срезать, и в этом вся штука. Тут нельзя увильнуть, как тогда, когда ты работаешь один. Каждое мнение надо выслушать. Если ты порешь чушь, тебя кто-нибудь арестует. В системе заключена гарантия надежности. Разговаривать. Разговаривать. Взвешивать. Оттачивать компетентность. Быть открытым для чужих предложений. Прислушиваться к каждому, включая тех, кто в самом низу. Эти люди — тоже члены группы. Со временем удачные предложения, очевидно, одержат верх.