Жан-Франсуа Дюваль - В тот год я выучил английский

Как-то днем мы ехали на велосипедах, на Мэйбилин была юбка цвета морской волны и ярко-желтый шерстяной свитер, мы остановились на обочине дороги перед Королевским колледжем, чтобы подождать Симона и Барбару. Она спустила ногу на землю, и я увидел, как у нее дрогнула мышца на левом бедре: она вытянула ногу. Полусидя на велосипеде, она повернулась, и мне понравилось, как изогнулась ее талия. Наши взгляды радостно встретились, и я сказал: «Я вижу себя в твоих глазах». И на самом деле, благодаря освещению и нашему расположению, я четко различал в ее зрачках свое отражение, и в нем я был более живым, чем когда-либо, проявлялся в ней сильнее, чем если бы вошел в нее. Она смущенно рассмеялась. Может быть, Мэйбилин предчувствовала мое невольное проникновение, которое она восприняла как желание. Мэйбилин была молода, а юные девушки не всегда понимают, что порой они словно бесконечно отражающее зеркало. Я был полностью в ней, был узником ее глаз, я напоминал парусник, который моряк хитроумно вставил в бутылку.

Я хотел бы сказать об особой дистанции между нами, которая все время менялась, она была живая, определялась заново всякий раз, как мы встречались. Мы никогда не знали, до какой грани она нас доведет, на каком именно расстоянии мы находились друг от друга. Наши отношения развивались, улучшались смехом и взглядами, поведением и жестами, и самым главным качеством, на мой взгляд, была именно эта неуловимая геометрия. В этой дистанции мы выделялись, становились видимыми, вся особенность была в том, что каждый из нас видел правоту в другом. Даже когда мы были вместе, она подчеркивала все, что нас разделяло. Мы понимали: без этой дистанции у нас не может быть правильного взгляда, но в то же время именно наш взгляд создавал ее, эту дистанцию, придававшую остроту зрению.

Когда в другой раз мы остановились на том же месте, чтобы снова подождать Симона и Барбару, in front of King’s College [80] Напротив Королевского колледжа (англ.). , так как это было наше излюбленное место встречи, она протянула руку и указательным пальцем коснулась моего профиля, провела вниз ото лба к носу и сказала, что любит резкий угол, который вырисовывается в этом месте.

— У тебя нос, как у араба, — постановила она.

А я сказал, что с тем же успехом он может быть и еврейским.

Она засмеялась, и я подумал, что люблю ее глаза, когда она смеется. Этот смех рождался на пустом месте или почти на пустом, только от радости, что нам так легко договориться. И из всех этих пустяков мы по кусочкам собирали что-то хрупкое, что зарождалось между нами.

В час дня мы снова встретились в «Критерионе», забились вдвоем в глубину паба, сели на скамейку, проверенную временем, покрытую потертой, изношенной пыльной тканью, уставшей от бесконечных историй, криков, возгласов и ругательств. Когда зал опустел, я предложил: «Let’s move» [81] Пойдем (англ.). , мы повернулись к входу, где в баре еще оставалось несколько человек, но Мэйбилин отказалась уходить, сказав: «Let’s stay here» [82] Останемся здесь (англ.). . Она была немного напугана — это был первый раз, когда я пригласил ее в «Критерион»: в те времена молодой девушке было неприлично находиться в подобных заведениях. Я конечно же ей сказал: « Don’t be ridiculous [83] Не будь смешной (англ.). , даже Гарри приходил сюда со своей мамой, когда она приезжала». Я представил, как идеальный Гарри своим высоким, сильным, уверенным голосом (думаю, что у него редко проявлялись проблески сомнений) заказывал маме пиво, как он приводил ее в «Критерион», словно во дворец, и его мать, очарованная и счастливая, долго затем вспоминала, как взрослый сын пригласил ее в паб, словно на экскурсию: на стене висели отправляющиеся на псовую охоту всадники в красно-черных одеждах, их обгоняла свора лающих и визжащих собак, которых едва сдерживали рамки картины.

Симон и Барбара ничего нам не рассказали о фильме «Дневная красавица» [84] Фильм Луиса Бунюэля (1967) по роману Жозефа Кесселя с участием Катрин Денев. , который они уже посмотрели. В кинотеатре «Артс синема» были заполнены все сеансы. Я заказал билеты в глубине, на последнем ряду, прямо по центру. «Quite good » [85] Очень хорошо (англ.). , — сказала Мэйбилин, а я был рад, что ее устроил мой выбор. Мне всегда казалось — отдаленное наследство моих еженедельных трех сеансов в маленьком кинотеатре, когда мне было десять лет, — что в кинотеатре лучше всего сидеть, когда у тебя нет никого за спиной, это напоминало привычку героев вестернов, которые все время оборачиваются. Но иногда мне требовалось совершенно противоположное — хотелось быть в первом ряду балкона среди толпы нетерпеливых пацанов. Это было настоящее чудо, что никто из них не свалился вниз, в гущу разгоряченных парней, свистящих и орущих во время рекламы или новостей. Хорошо, что позади нас с Мэйбилин никого не было: кто знает, как постороннее присутствие могло испортить, предательски убить чувства, эмоции, удовольствие быть друг с другом, чувствовать наше общее дыхание, как ее грудь незаметно приподнимается в такт с моей грудной клеткой. Ожидая, пока в цветном свете исчезнет таверна пиратов, мы говорили о Митчуме [86] Митчум, Роберт (1917–1997) — американский актер. , Брандо [87] Брандо, Марлон (1924–2004) — американский актер театра и кино. Дважды лауреат премии «Оскар». и Джеймсе Дине [88] Дин, Джеймс Байрон (1931–1955) — американский актер. Посмертно стал лауреатом премии «Золотой глобус» (1956). , видела ли она когда-нибудь «Ночь охотника» [89] Фильм режиссера Чарльза Лоутона (1955). , «К востоку от рая» [90] Фильм режиссера Элиа Казана (1955) по роману Джона Стейнбека. , «Бунтовщик без причины» [91] Культовый фильм режиссера Николоса Рея (1955). .