Махмуд Теймур - Синие фонари

Амм Митвалли приблизился и произнес приветствие. Нур-ад-дин-бек усадил его подле себя на пол и отпустил своего сына. Некоторое время длилось молчание, только Амм Митвалли тихо повторял хвалу Аллаху и его пророку. Наконец Нур-ад-дин-бек заговорил. После короткого предисловия он сказал Амм Митвалли, что почтенная госпожа, его матушка, часто слышала рассказы о нем и о его достоинствах. Она пожелала познакомиться с ним, послушать его благочестивые речи и замечательные истории об исламе. И сжалось от радости сердце Амм Митвалли, потому что он увидел, что известность его проникает через стены домов и достигает ушей затворниц.

Нур-ад-дин-бек встал и направился в гарем; Амм Митвалли последовал за ним. Они пересекли широкую галерею и прошли через дверь, ведущую в сад гарема, потом поднялись по ступеням затененной террасы и очутились в огромном зале, великолепие которого поразило Амм Митвалли и наполнило его сердце трепетом и почтением — даже во дворце Махди он не видел такого большого и такого роскошного зала. Хотя, по правде говоря, зал не был столь уж великолепен, как показалось восхищенному Амм Митвалли, беспощадная старость успела коснуться всего, что в нем было.

Когда Амм Митвалли стоял так, охваченный изумлением, до слуха его вдруг донесся слабый женский голос, приветствовавший его. Он обернулся и увидел госпожу, одетую во все темное, со сгорбленной спиной, морщинистой кожей и в золотых очках. Она сидела в большом кресле и курила. Рядом стояла служанка. Он склонился перед госпожой, поцеловал ее худую руку и пожелал ей долгой жизни и вечного благополучия. А когда окончилась церемония знакомства, Нур-ад-дин-бек оставил их и вышел.

Госпожа сказала Амм Митвалли, что рада его приходу и очень хочет послушать его. Он потупился и начал перебирать в памяти все рассказы и истории, какие знал, потом поднял голову и начал говорить просто и трогательно, покоряя сердце старой госпожи. Когда он окончил свой рассказ, госпожа осыпала его такими подарками, о каких он и не мечтал, и оказала ему всяческие почести, которые его смутили и сконфузили. Он вышел, а язык его все еще бормотал слова благодарности и верности госпоже и ее семье.

Едва Амм Митвалли появился в саду гарема, его окружила толпа служанок, теснившихся вокруг, — они жаждали его благословения, касались руками его рубахи, а некоторые просили, чтобы он продал им что-нибудь из своего товара. Обрадованный, он уселся на землю, раскрыл свою старую корзинку и начал торговать, пока не распродал все, что у него было. Тотчас же после этого он отправился в мечеть и помолился; сорок ракатов [23] Ра́кат — часть молитвенного акта, состоящая из двух коленопреклонений, за которыми следует поясной поклон. свершил он, благодаря Аллаха за его щедрые дары.

С этого дня Амм Митвалли начал посещать дом Нур-ад-дин-бека, где его принимали приветливо и почтительно. На него сыпались обильные дары, и положение его менялось: он шел от бедности к достатку, от усталости — к покою, от слабости — к силе. Он пополнел, стал ходить прямо, говорил громко и звучно и поселился в хорошей комнате с новой мебелью. Изменилась и его пища, состоявшая раньше лишь из сыра, порея и редиски. Теперь он ел каждый день рис и зелень, а два раза в неделю — мясо. Чалма его стала длиннее, рукава рубахи — шире; он кутал плечи дешевой кашемировой шалью, носил блестящие красные сапоги и опоясывался красивым поясом с длинной бахромой. А потом потихоньку оставил торговлю, бросил утомительные хождения и по утрам наслаждался долгим, спокойным сном. Он начал раздавать бедным подарки и снискал себе славу заступника несчастных. Досуга теперь у него было больше, и он посещал мечеть, слушал проповеди и наставления, а потом доводил их до слуха госпожи, матушки Нур-ад-дин-бека.

Слава об Амм Митвалли прошла по всему кварталу, и люди с почтительным шепотом рассказывали друг другу о нем. И тогда исчез образ Амм Митвалли, продавца халвы и суданских бобов, человека бедного и слабого, — вместо него появился великий «дервиш», чудотворец, святой и праведник, посланный на землю, чтобы возвещать людям волю Аллаха.

Однажды, когда возле дома Нур-ад-дин-бека сидела толпа приверженцев Амм Митвалли, ожидавшая его появления, один из них прошептал на ухо своему соседу:

— А может быть, он и есть долгожданный Махди, посланный Аллахом, чтобы спасти ислам?

Эти слова разнеслись с быстротой молнии, и затрепетали все сердца, и потупились взоры, а тот, кто заговорил об этом, продолжал так: